Блудный сын рассеянным взглядом скользнул по проекционному телевизору и кожаному дивану.Друзья отца позвали на кухню выпить.— Тащи сюда стул, Фрэнки!— Надеюсь, не ты платишь за гроб? Ты хоть когда-нибудь такой видел?!— Я сначала подумал, что тут королевские похороны!— Дай молодому Фрэнку пивка — смотри, какой он бледный!— Со всеми причиндалами, красного дерева! — воскликнул кто-то. — Твой отец был бы в восторге!— Фрэнки, сядь, не маячь. Видел его там? Лежит себе, с понтом, прям как Джон Гувер!Дядя Сид:— По-моему, его подменили! Он никогда так хорошо не выглядел!— Точно! Когда ты видел на его лице румянец?— Никогда, — согласился Фрэнк.— А бритым ты его видел?Так все и продолжалось. Женщины в гостиной тихо переговаривались, а из кухни доносились звон бокалов, ругань, анекдоты и взрывы хохота.Фрэнк просидел до десяти вечера и за это время узнал об отце больше, чем за всю прошлую жизнь. Впервые, пообщавшись с его друзьями, он начал понимать, как отца можно было любить. И прощать.На следующий день он поехал с рыдающей Дафни на кладбище Холи-Кросс. Священник произнес несколько слов, Фрэнк бросил горсть земли на крышку гроба. Настала пора возвращаться.— Ты должен взглянуть на его вещи! — всхлипнула Дафни. — Может, захочешь что-то забрать себе?Проще было подчиниться, чем спорить, и Фрэнк проводил ее обратно.— Все в спальне, — сказала она. — Их не так уж много. Фрэнк не слишком интересовался вещами.Фрэнк вошел в спальню, где на кровати аккуратной стопкой была сложена одежда. Пара мятых спортивных костюмов, полдюжины широких брюк на проволочных вешалках, две коробки с рубашками, недавно из химчистки, темно-синий пиджак. Фрэнк, стесняясь сам себя, примерил пиджак и удивился — он оказался маловат в плечах. Дейли всю жизнь считал отца крупнее себя. Детская иллюзия.Положив пиджак на кровать, он начал открывать ящики комода. Ничего интересного. Белье, носки и пара рубашек. На комоде — старые часы рядом с потрепанным бумажником.Чувствуя себя настоящим вором, Фрэнк заглянул в бумажник. Двенадцать долларов, водительские права, «Виза», страховка, профсоюзный билет. В глубине, подальше от глаз Дафни, фотография мамы Фрэнка.Дейли переложил снимок в свой бумажник и в последний раз осмотрелся.— Мне пора возвращаться — работа, — объяснил он.— Конечно, но...— Звони, если что-нибудь понадобится.— Неужели ты ничего не возьмешь?— Нет, — покачал головой Фрэнк и направился к двери. — Отдай вещи в фонд помощи бездомным.— Но альбомы, альбомы-то возьми! — вдруг воскликнула Дафни. — Нельзя же их просто выкинуть!— Какие альбомы?Дафни вылетела из комнаты и мгновение спустя вернулась со стопкой из трех пухлых альбомов для фотографий, обтянутых бордовым кожзаменителем с потертым золотым тиснением. Фрэнк удивленно открыл верхний.На первой странице была его первая подписанная статья — о евреях, которые обращают в свою веру эмигрантов на Брайтон-Бич. Дальше пошли его статьи для «Вилидж войс» и даже первая публикация в «Пост». Эта статья, вырезанная ножницами и аккуратно приклеенная скотчем, занимала целую страницу. Справа — от руки написанная дата: 16 июля 1992 года. Фрэнк едва не лишился дара речи. В трех альбомах скопилась, наверное, не одна сотня статей, возможно, даже все им написанное.— Как?.. — выдавил он.— Он подписывался, — объяснила Дафни. — Всегда на все подписывался.Фрэнк уже звонил Энни в день похорон, поэтому она знала про отца.— Как ты?— Ничего. Хорошо, что поехал. А ты как?— Вроде выздоравливаю. На работу уже хожу. Есть новости?— Я просматривал статьи про так называемых утонувших и нашел кое-что интересное.— Что?— Во-первых, все пять некрологов одинаковые. Как будто их один и тот же человек написал. Скорее всего так оно и было. С семьями еще интереснее — я наконец-то их обзвонил.— Что они говорят?— Сестра О'Рейли, Мейган, состоит в «Храме Света». Мистер и миссис Гарсия тоже.— Правда?!— Да, только про них я узнал позже, от окружного прокурора.— Ясно.— Они реагировали очень интересно. То есть враждебно. Мои вопросы им не нравились. Нет, они не думают, что на «Хрустальном драконе» произошло что-то необычное. Нет, им и в голову не приходило, что Артуро может быть жив! «Как, значит, вас зовут? Какой у вас телефонный номер? Кто ваш начальник?..» Оказывается, я оскорбил их религиозные чувства! Представляешь? Вот ты на их месте как бы реагировала на мой звонок?— Не так, конечно, — согласилась Энни. — А что остальные?— Я поговорил с дочерью Росса Стивенса — он, кстати, не мальчишка, ему пятьдесят два года — и матерью Криса Йейтса. Тут все наоборот.— Наоборот?— Они не стали со мной разговаривать. Совсем.— Потому что слишком тяжело?— Нет, потому что смертельно испуганы. Энни промолчала.— Возможно, я и поспешил с выводами, — продолжил Фрэнк, — но ведь единственные родители, которые посмели жаловаться, настаивать на расследовании — Бергманы, — исчезли. По словам окружного прокурора, бесследно, если не считать... Недавно нашли...— Тело, да? — подсказала Энни. Они немного помолчали.— Я хочу туда съездить, — наконец произнес Фрэнк.— Может, не стоит?— Нет, я поеду.— Фрэнк? — спросила Энни после долгой тишины. — Что это за «Храм»? Кто они, Фрэнк?Дейли задумался, слушая ее далекое дыхание.— Не знаю. Может, безобидные ребята. Но мне так не кажется. Глава 20 Он свернул с магистрали Нью-Джерси на нью-йоркскую скоростную, пересек мост через Гудзон и, очутившись в Покипси, снизил скорость в поисках ресторана «У Ферначчи». Нашел, припарковался у входа и остался в машине. Было тридцать пять минут седьмого, а с Мартином Крамером он договорился на семь.Вместо того чтобы ждать в ресторане, Дейли открыл «Пост» и погрузился в чтение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84