ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ему дос
таточно было написать «берет», чтобы мы представили себе эту типичную пр
инадлежность баскского костюма со всеми ее национальными особенностям
и.
Следовать по его светлому пути нелегко. Если бы, хотя бы на миг,
боги даровали нам его красноречие и талант, мы зачеркнули бы в
се предшествовавшее и ограничились бы тем, что напечатали бы одно-единс
твенное нетленное слово Ц «Лумис».
Новый вид абстрактного иску
сства
Рискуя задеть благородную чувствительность всякого аргентинца незави
симо от его взглядов и убеждений, приходится признать, что наш город, неис
сякаемый магнит для туристов, может Ц и это в 1964 году! Ц похвалиться одни
м-единственным «тенебрариумом»
Тенебрариум Ц от лат.
tenebrae (потемки, мрак).
, расположенным на углу улиц Лаприда и Мансилья. Речь идет о достохв
альном начинании, о подлинной бреши, пробитой в китайской стене нашей ко
сности. Правда, люди наблюдательные и много путешествовавшие без конца т
вердят нам ad nauseam
До тошноты (лат.).
, что упомянутый тенебрариум еще весьма далек от того, чтобы равнят
ься со своими старшими братьями в Амстердаме, Базеле, Париже, Денвере (шта
т Колорадо) и Брюгге. Не вступая в неприятную полемику, мы приветствуем Уб
аль-до Морпурго, чей глас вопиет в пустыне от двадцати до двадцати трех ча
сов ежедневно, кроме понедельника, поддерживаемый стойкой группой избр
анных прихожан, честно сменяющихся по очереди. Мы дважды присутствовали
на этих вечерах: лица, виденные нами, кроме лица Морпурго, были разными, од
нако заразительный энтузиазм был одинаков. Никогда не изгладится в памя
ти металлическая музыка столовых приборов и звон разбиваемой то и дело п
осуды.
Перечисляя предшественников, заявляем, что эта petite histoire, как и многие другие,
началась… в Париже. Зачинателем, так сказать, маяком этого движения был, к
ак известно, не кто другой, как фламандец или голландец Франц Преториус, к
оторого счастливая звезда забросила в кружок символистов, куда наведыв
ался, хотя бы как перелетная птица, справедливо забытый Виеле-Гриффен
Виеле-
Гриффен Франсис (1864 Ц 1937) французский поэт-символист.
. Дело было 3 января 1884 года, испачканные чернилами руки литературной
молодежи наперебой хватали Ц можно ли сомневаться? Ц последний, с пылу
с жару, экземпляр журнала «Этап». Итак, мы находимся в кафе «Прокоп». Кто-т
о в студенческом берете потрясает заметкой, притаившейся на последней с
транице журнала; другой, громогласный и пышноусый, твердит, что не уснет, п
ока не узнает, кто автор; третий тычет пенковой трубкой в робко улыбающег
ося рыжебородого субъекта с голым черепом, молча сидящего в углу. Раскро
ем инкогнито: человек, к которому устремлены глаза, пальцы и изумленные л
ица, Ц это уже упоминавшийся фламандец или голландец Франц Преториус. З
аметка короткая, стиль предельно сухой, отдает запахами пробирки и ретор
ты, однако налет особого авторитетного блеска быстро завоевывает адепт
ов. На этой полустранице нет ни одного сравнения, почерпнутого из греко-л
атинской мифологии; автор ограничивается научно строгой формулировкой
идеи существования четырех основных вкусов: кислое, соленое, пресное, го
рькое. Его доктрина возбуждает споры, но каждому Аристарху приходится им
еть дело с тысячью покоренных сердец. В 1891 году Преториус публикует ставш
ий классическим труд «Les saveurs»
«Вкусы» (фр.).
Ц попутно заметим, что мэтр, с безупречным благодушием уступая тр
ебованию анонимных приверженцев, впоследствии прибавит к изначальному
перечню пятый вкус, вкус сладкого, Ц по причинам, которые здесь не место
выяснять, этот вкус долго ускользал от его тонкого восприятия.
В 1892 году один из посетителей упомянутого кружка, некий Исмаэль Керидо, от
крывает или, вернее, приоткрывает двери уже почти легендарного заведени
я «Пять вкусов», как раз позади Пантеона. Помещение уютное, скромное. Умер
енная плата за вход предоставляет потенциальному потребителю пять вар
иантов: кусок сахара, бокал сока алоэ, лепешку из ваты, дольку грейпфрута и
granum salis Крупица
соли (лат.).
. Эти элементы обозначены в первом меню, с которым нам разрешили озн
акомиться в cabinet bibliographique
Библиографический кабинет (фр.).
портового города Бордо.
Первое время, выбирая одно из блюд, вы лишали себя удовольствия отведать
остальные; позже Керидо разрешил последовательное вкушение, чередован
ие и, наконец, смешение элементов. Разумеется, этим он отошел от строгих пр
авил Преториуса, что вызвало неоспоримое возражение мэтра: сахар, мол, не
просто сладкий, но еще имеет вкус сахара, а включение грейпфрута Ц явное
нарушение. Гордиев узел разрубил аптекарь Пайо, фармацевт индустриальн
ого масштаба: он стал еженедельно поставлять Керидо тысячу двести идент
ичных пирамидок, три сантиметра высотой каждая, услаждавших гурмана пят
ью уже прославленными вкусами: кислое, пресное, соленое, сладкое, горькое.
Некий ветеран, участник этого мятежного опыта, уверяет нас, что ab initio
Вначале (лат
.).
все пирамидки были сероватые и прозрачные; потом, для большего удоб
ства, их раскрасили в пять цветов, ныне известных на всем земном шаре: белы
й, черный, желтый, красный и синий. Со временем Керидо, возможно прельщенны
й увеличением прибыли или словом «кисло-сладкий», допустил опасную ошиб
ку, начав делать комбинации; ортодоксы и ныне обвиняют его в том, что он пр
едложил нашему чревоугодию не менее ста двадцати типов смешанных пирам
идок, обладавших ста двадцатью нюансами вкусов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
таточно было написать «берет», чтобы мы представили себе эту типичную пр
инадлежность баскского костюма со всеми ее национальными особенностям
и.
Следовать по его светлому пути нелегко. Если бы, хотя бы на миг,
боги даровали нам его красноречие и талант, мы зачеркнули бы в
се предшествовавшее и ограничились бы тем, что напечатали бы одно-единс
твенное нетленное слово Ц «Лумис».
Новый вид абстрактного иску
сства
Рискуя задеть благородную чувствительность всякого аргентинца незави
симо от его взглядов и убеждений, приходится признать, что наш город, неис
сякаемый магнит для туристов, может Ц и это в 1964 году! Ц похвалиться одни
м-единственным «тенебрариумом»
Тенебрариум Ц от лат.
tenebrae (потемки, мрак).
, расположенным на углу улиц Лаприда и Мансилья. Речь идет о достохв
альном начинании, о подлинной бреши, пробитой в китайской стене нашей ко
сности. Правда, люди наблюдательные и много путешествовавшие без конца т
вердят нам ad nauseam
До тошноты (лат.).
, что упомянутый тенебрариум еще весьма далек от того, чтобы равнят
ься со своими старшими братьями в Амстердаме, Базеле, Париже, Денвере (шта
т Колорадо) и Брюгге. Не вступая в неприятную полемику, мы приветствуем Уб
аль-до Морпурго, чей глас вопиет в пустыне от двадцати до двадцати трех ча
сов ежедневно, кроме понедельника, поддерживаемый стойкой группой избр
анных прихожан, честно сменяющихся по очереди. Мы дважды присутствовали
на этих вечерах: лица, виденные нами, кроме лица Морпурго, были разными, од
нако заразительный энтузиазм был одинаков. Никогда не изгладится в памя
ти металлическая музыка столовых приборов и звон разбиваемой то и дело п
осуды.
Перечисляя предшественников, заявляем, что эта petite histoire, как и многие другие,
началась… в Париже. Зачинателем, так сказать, маяком этого движения был, к
ак известно, не кто другой, как фламандец или голландец Франц Преториус, к
оторого счастливая звезда забросила в кружок символистов, куда наведыв
ался, хотя бы как перелетная птица, справедливо забытый Виеле-Гриффен
Виеле-
Гриффен Франсис (1864 Ц 1937) французский поэт-символист.
. Дело было 3 января 1884 года, испачканные чернилами руки литературной
молодежи наперебой хватали Ц можно ли сомневаться? Ц последний, с пылу
с жару, экземпляр журнала «Этап». Итак, мы находимся в кафе «Прокоп». Кто-т
о в студенческом берете потрясает заметкой, притаившейся на последней с
транице журнала; другой, громогласный и пышноусый, твердит, что не уснет, п
ока не узнает, кто автор; третий тычет пенковой трубкой в робко улыбающег
ося рыжебородого субъекта с голым черепом, молча сидящего в углу. Раскро
ем инкогнито: человек, к которому устремлены глаза, пальцы и изумленные л
ица, Ц это уже упоминавшийся фламандец или голландец Франц Преториус. З
аметка короткая, стиль предельно сухой, отдает запахами пробирки и ретор
ты, однако налет особого авторитетного блеска быстро завоевывает адепт
ов. На этой полустранице нет ни одного сравнения, почерпнутого из греко-л
атинской мифологии; автор ограничивается научно строгой формулировкой
идеи существования четырех основных вкусов: кислое, соленое, пресное, го
рькое. Его доктрина возбуждает споры, но каждому Аристарху приходится им
еть дело с тысячью покоренных сердец. В 1891 году Преториус публикует ставш
ий классическим труд «Les saveurs»
«Вкусы» (фр.).
Ц попутно заметим, что мэтр, с безупречным благодушием уступая тр
ебованию анонимных приверженцев, впоследствии прибавит к изначальному
перечню пятый вкус, вкус сладкого, Ц по причинам, которые здесь не место
выяснять, этот вкус долго ускользал от его тонкого восприятия.
В 1892 году один из посетителей упомянутого кружка, некий Исмаэль Керидо, от
крывает или, вернее, приоткрывает двери уже почти легендарного заведени
я «Пять вкусов», как раз позади Пантеона. Помещение уютное, скромное. Умер
енная плата за вход предоставляет потенциальному потребителю пять вар
иантов: кусок сахара, бокал сока алоэ, лепешку из ваты, дольку грейпфрута и
granum salis Крупица
соли (лат.).
. Эти элементы обозначены в первом меню, с которым нам разрешили озн
акомиться в cabinet bibliographique
Библиографический кабинет (фр.).
портового города Бордо.
Первое время, выбирая одно из блюд, вы лишали себя удовольствия отведать
остальные; позже Керидо разрешил последовательное вкушение, чередован
ие и, наконец, смешение элементов. Разумеется, этим он отошел от строгих пр
авил Преториуса, что вызвало неоспоримое возражение мэтра: сахар, мол, не
просто сладкий, но еще имеет вкус сахара, а включение грейпфрута Ц явное
нарушение. Гордиев узел разрубил аптекарь Пайо, фармацевт индустриальн
ого масштаба: он стал еженедельно поставлять Керидо тысячу двести идент
ичных пирамидок, три сантиметра высотой каждая, услаждавших гурмана пят
ью уже прославленными вкусами: кислое, пресное, соленое, сладкое, горькое.
Некий ветеран, участник этого мятежного опыта, уверяет нас, что ab initio
Вначале (лат
.).
все пирамидки были сероватые и прозрачные; потом, для большего удоб
ства, их раскрасили в пять цветов, ныне известных на всем земном шаре: белы
й, черный, желтый, красный и синий. Со временем Керидо, возможно прельщенны
й увеличением прибыли или словом «кисло-сладкий», допустил опасную ошиб
ку, начав делать комбинации; ортодоксы и ныне обвиняют его в том, что он пр
едложил нашему чревоугодию не менее ста двадцати типов смешанных пирам
идок, обладавших ста двадцатью нюансами вкусов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34