– Если будем стоять, как все, то примерно сутки. А если будем понятливыми и не очень строптивыми...
– Сутки?! – Банда даже не дослушал товарища, пораженный названным временем. – Да арабы за пять часов так потеряются, что мы их никогда не найдем! А ты говоришь – сутки!.. Черт, и ничего нельзя придумать?
– Ну ты же, Банда, не дослушал. А я говорил, что если мы будем понятливыми, в Польше окажемся через полчаса.
– Это как?
– А ты смотри внимательнее, – и Олежка указал на какие-то тени, бродившие вдоль очереди.
Сначала Банда не обратил на них особого внимания, считая, что это уставшие за долгую дорогу водители и пассажиры прогуливаются по шоссе, с радостью разминая затекшие ноги. Наверное, были среди людей, бродивших вдоль очереди, и такие, но в основном эти ночные тени занимались совсем другим. Они двигались от машины к машине, заговаривая с каждым водителем, и их целенаправленное движение несомненно указывало на неслучайный характер их присутствия здесь, на – приграничной дороге.
Были здесь и торговцы сигаретами и водкой. Были «официанты», предлагавшие кастрюльку горячей картошки и кусок сала. Были сутенеры, готовые подсунуть за копейки повидавшую виды молодую девицу. И была здесь еще одна категория «работающих» – молодых, сильных, коротко остриженных, чем-то неуловимо похожих друг на друга. Ну, копия тех ребят, с которыми поработал когда-то в Москве Банда в «фирме» незабвенного Виктора Алексеевича.
Один из этих ребят, заметив подрулившую крутую тачку Банды, направился к ним. Когда он подошел поближе, Востряков, сидевший за рулем, опустил боковое стекло.
– Привет, ребята!
– Привет, – переговоры как более опытный в таких делах повел Олег, и Банда молчал, не встревая и лишь внимательно прислушиваясь к их разговору.
– В Польшу?
– Туда.
– Очередь большая.
– Да. Но бывает и похуже.
– Конечно. Неделю назад на три километра растянулась, автобусов десятка два понаехало, вот погранцы и запарились... Тогда по трое суток своей очереди ждали.
– А сегодня?
– Сутки примерно... Но это ж, как в жизни: кто-то стоит в очереди, а для кого-то с черного хода дверь открыта.
– Это понятно, – Востряков подмигнул Банде дескать, клюнула рыбка, слушай внимательнее. – Вот только где этот черный ход отыскать-то? А то у нас времени мало.
– Найти поможем. Но дело денег стоит, – Сколько?
– Сотня. До инспектора. Инспектору еще две.
– Без вопросов.
– Давай.
– Держи, – и Олег, открыв портмоне, протянул стриженому парню стодолларовую бумажку.
– Ждите здесь, – с этими словами парень скрылся в темноте, метнувшись куда-то вдоль очереди.
– Олег, ты что, сбрендил?! У тебя что, баксы лишние? – Банда не находил слов, чтобы передать свое изумление таким опрометчивым, как ему казалось, поступком друга. – Да он же с этими долларами никогда в жизни не вернется!
– Пять процентов за то, что не вернется. Но девяносто пять. Банда, что через тридцать минут мы будем на той стороне Буга.
– А что такое Буг?
– Река местная, пограничная. Темный ты все же, старлей, как я погляжу! – засмеялся Востряков, незлобиво подкалывая Сашку.
– Иди ты! Небось, сколько раз эту границу пересекал.
– Поэтому и говорю, что у нас очень большие шансы опередить всю эту очередь.
– Ну посмотрим... Кстати, а у меня в паспорте визы на въезд в Польшу нет, я смотрел.
– У меня тоже. Ну и что?
– Так как же мы...
– Банда, ты про ваучеры когда-нибудь слыхал?
– Издеваешься, что ли! Только при чем тут «чубайсики» и въезд в соседнюю страну?
– Чего? – растерялся Востряков. – Что за «чубайсики»?
– Ну, чеки приватизационные.
– А, господи! – Олег искренне рассмеялся. – Это у вас, в Москве, ваучеры чубайсовские. А у нас другие. Ваучер – такой документ, типа пропуска в страну, понимаешь? Его ты официально покупаешь в ряд стран, платишь баксами – и вперед. Никто тебе слова не скажет.
– Серьезно?
– Вполне. А ты что, не слышал про такое?
– Нет, не доводилось.
– Я же говорю – темный ты человек! – снова рассмеялся Олег, но теперь его шутка уже задела Банду:
– Иди ты в самом деле! Откуда я мог знать все эти ваши премудрости? Что я, за рубеж ездил, что ли?
– Банда, да не обижайся ты в самом деле... А вот, кстати, и наш благодетель.
И действительно, к их машине снова спешил тот самый парень, получивший от Вострякова сотню долларов.
– Все нормально, ребята, – бросил он в форточку, подбегая к их машине. – Давайте еще две сотни, для инспектора.
– Тебе? А почему не самому таможеннику? – совсем не в дугу влез Банда, подозрительно присматриваясь к этому парню. – Почему в конце концов мы тебе должны верить?
– Потому что у вас другого выбора нет, – спокойно ответил парень, ничуть, казалось, не смутившись. – Ты что, думаешь, у тебя таможенник прямо на посту бабки возьмет? Чтоб его потом какой-нибудь ОБЭП повязал?
– Что за ОБЭП?
– Отдел по борьбе с организованной преступностью. У нас теперь так бывшую ОБХСС зовут... Или эти, президентские контролеры, мать их за ногу...
– Банда, ну что ты в самом деле? – попытался и Востряков образумить друга.
– А я этому инспектору бабки после смены, в городе отдам. Неужели так трудно допетрить?
– Ладно, не обижайся, – Банда уже извлек из кармана две сотни и протянул парню, спеша исправить свою ошибку. – Это ж я не со зла. Просто я ваших порядков местных не знаю. Держи!
– О'кей... А теперь выруливайте из очереди и потихоньку за мной поезжайте.
Вот когда Банде пришлось убедиться, что парни не зря ели свой хлеб. Их путь к заветному пункту досмотра был обеспечен, как говорится, на все сто: стриженые ребята буквально вручную расчищали путь их машине, расталкивая и распугивая особо прытких очередников, не желавших пропускать денежных нахалов вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101