Мне было интересно посмотреть на следы вчерашнего пожара. Катя согласилась и даже отправилась приводить себя в порядок. Я тоже пошел в свою комнату и оделся в простенький, затрапезный сюртук и плащ, Погода была ненадежной, по-осеннему облачной, и в любую минуту мог начаться дождь. Предполагая, что Катерине понадобится много больше времени, чем мне, чтобы привести себя в порядок, я взял полистать журнал «Современник». Однако, почитать не удалось. «Семейная сцена» меня порядком распалила и, как всегда после драки, захотелось помахать кулаками.
Катя, между тем, не давала о себе знать. Я прождал около часа и, возмутившись, отправился в ее комнату, Оказалось, что она и не думала собираться, а спокойно вышивала гладью салфетку.
– Мы, кажется, собирались пойти погулять? – спокойно, стараясь, чтобы голос звучал ровно, спросил я.
– Да? – удивилась она. – Извини, я запамятовала.
Я чуть не лопнул от возмущения, но взял себя в руки и, нежно поцеловав ее в щеку, вышел из комнаты. В своей комнате я рассовал по карманам свой скудный багаж, нацепил под плащ саблю и прямиком отправился к замку. Никакого плана действий у меня не было, все это я делал почти автоматически.

Глава 7

Прохладный воздух и капли дождя, попавшие мне в лицо, остудили голову, и я смог немного успокоиться. Катя своим поведением меня достала. То, что она говорила во время ссоры, было глупо, зло и несправедливо. Я не понимал, что ее так рассердило, то, что я женат, она знала. Сваливать все на «нечистую силу» было удобно, но слишком просто. С другой стороны, я раньше не замечал у нее склонности к истерии. До сих пор она вела себя сдержанно и не нарушала правила хорошего тона.
Я пошел к хоромине коротким путем через огороды, но оказалось, что за пятьдесят лет город расстроился, и я заблудился, обходя новые подворья. Двигаясь по азимуту, я все-таки добрался до Чертова, в прямом и переносном смысле, замка, и встретил у его ворот Катю, поджидавшую меня в двуколке. Она была одна, без кучера. Сидела, ослабив вожжи, и смотрела на меня, слегка улыбаясь.
– Мог бы меня подождать, – сказала она, как ни в чем не бывало, легко спускаясь на землю.
Я ничего не ответил, но и не кинулся подавать ей руку. Кроме нас, здесь никого не было. Видимо, горожане еще вчера успели утолить свое любопытство. Ворота были распахнуты настежь, и мы беспрепятственно прошли в усадьбу. Похоже, что пожар действительно был очень сильный, от новой постройки и штабелей леса не осталось и следа. Зато древние строения совсем не пострадали. Я этому не удивился и сразу отправился к середине двора, в то место, где раньше лежал сакраментальный камень. Смутная надежда на то, что его не так-то просто уничтожить, полностью подтвердилась, Плита преспокойно лежала на старом месте, только выглядела новее, чем прежде.
– Вот, – сказал я Кате, – об этой штуке я тебе и говорил, она перемещает во времени.
Катя промолчала и стала рассматривать камень.
– А попробовать можно? – поинтересовалась она.
– Можно, только назад ты не вернешься.
Катя не стала рисковать, и вообще, она оказалась значительно умнее, чем я думал: она отломила несколько обгоревших веточек с куста и положила их на плиту. Я, признаться, сам до этого не додумался. Судя по тому, что при перемещениях одежда на мне не исчезала, генератор работал не только с живой материей.
– Смотри, – вдруг сказала Катя бесцветным голосом, – они пропали.
Как исчезли ветки, я проглядел.
– Так выходит, ты говорил правду? Ты знаешь будущее... Ну, и что там?
– Сплошной прогресс, и ничего хорошего, – честно ответил я.
– Как прогресс может быть плох? – откликнулась она, глядя мне за спину.
Я обернулся, от большого дома в нашу сторону шла какая-то женщина. Была она небольшого роста и довольно стройной. Судя по одежде, мещанка. Мы замолчали, ожидая, пока она подойдет.
– Ты ее знаешь? – спросил я.
– Нет, по-моему, она не местная.
Мне показалось, что эту женщину я уже где-то видел. Чем ближе она подходила, тем больше я в этом был уверен. Только когда она подошла вплотную, я ее узнал, она была удивительно похожа на каторжанку, с которой мы встретились на Петербургском тракте. Те же диковатые восточные черты лица и горящие фанатизмом глаза. Мне стало не по себе.
С этой женщиной судьба сталкивала меня в третий раз. В первый я помог ей в тяжелой ситуации, когда ее больную, на грани нервного срыва гнали на каторгу. Второй раз, через месяц, тогда она предстала передо мной в совершенно ином облике и положении, владелицей элитного дома свиданий в Петербурге. Звалась она на итальянский манер Сильвией Джулиановной, была богата и влиятельна. Несмотря на то, что я был не в своем природном обличии, она, как мне показалось, узнала меня. Без особых просьб помогла получить легальные документы и сделала сомнительный подарок, навязала заботам и любви свою самую элитную куртизанку, красавицу Юлию.
Никаких счетов у нас не было, напротив, расстались мы почти друзьями. Теперь же, как будто не помня, что нас связывает, она прожигала меня ненавидящим взглядом. Мы с Катей ждали, что она скажет. Она молча стояла против нас. Тогда заговорил я:
– Сильвия Джулиановна, это вы? Что-нибудь случилось?
Она ничего не ответила и молча вынула до того спрятанную за спиной руку, в которой оказался здоровенный револьвер. Запахло ковбойскими фильмами и дикими прериями. Такие огромные кольты я видел только в вестернах. В его ствол можно было засунуть большой палец.
– Что вы хотите? – спросил я фальшивым голосом.
От этой сумасшедшей весталки можно было ожидать чего угодно. Она не обратила на мои слова никакого внимания, только полоснула ненавидящим взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93