Фанни мрачно кивнула.— О, Фанни, что же?— Ваш отец снова женился.— На ком?— Подождите, моя леди, сами увидите.— Увижу ее здесь… в доме?— О да. Ваш отец не мог дождаться, когда представит вас мачехе. Он думает, что все должны быть от нее в таком же восторге, как и он.— Он… в восторге!— Я же вам сказала.— Но… он, по-моему, вообще не способен на такие чувства.— Ну, во всяком случае, по поводу этой белобрысой дурочки он их испытывает, говорю вам.— Фанни, я ничего подобного и представить себе не могла.— Я так и думала. Потому и предупредила вас. Вы должны подготовиться… так мне казалось.Фанни взяла мою сумку, и мы направились к карете.— Фанни, когда это случилось? — спросила я, когда мы устроились на сиденье.— Три недели назад.— Но отец ничего об этом не говорил.— Он ведь никогда не считал нужным посвящать вас в свои планы, разве нет, уточка моя?— Это все произошло неожиданно… да?— Ну, я думаю, какое-то время он за ней ухаживал. Он изменился. Одна из горничных утром слышала, как он поет. Когда она нам рассказала, мы решили, что она тронулась. Но это была правда. Любовь — удивительная штука, мисс Хэрриет.— Вот уж действительно, если она пришла даже к моему отцу.Фанни взяла меня за руку.— Он изменился, — предупредила она.— В любом случае это к лучшему, — отозвалась я. — Потому что хуже уже быть не может, верно?Я потом и правда заметила, что отец изменился. Но, впервые увидев свою мачеху, я могла только поразиться нелепости этого союза.Едва мы подъехали к дому, миссис Трант, выйдя нам навстречу, велела мне немедленно подняться в библиотеку, где меня ожидают мой отец и леди Делвани.Ступив на порог этой комнаты, я ощутила, как изменилась атмосфера в доме. «Ничего, — подумала я, — уже не будет как прежде. Прежние времена ушли безвозвратно». Леди Делвани сидела у камина в кресле. Это была молодая женщина, миниатюрная, со светлыми пышными волосами, румяным круглым личиком и светло-голубыми глазами — такими большими, что она все время казалась испуганной. Возможно, она и правда испугалась — при виде меня. Она была одета в белое и розовое, и я в первый же момент подумала, что она похожа па кусок роскошного торта, вроде тех, которые наша кухарка готовила, когда отец устраивал очередной прием. В ее волосах красовалась розовая лента, по платью шла белая и розовая отделка; если добавить к этому напудренное лицо и осиную талию, то я никогда еще не встречала дамы, которой эпитет «фарфоровая куколка» подходил бы больше.Но отнюдь не она представляла самое потрясающее зрелище в этой комнате. Его представлял мой отец. Я и подумать не могла, что когда-нибудь увижу его таким. Его глаза стали синее и сияли, как в те минуты, когда он упражнялся в остроумии со своими друзьями-политиками.— Хэрриет, — сказал он, поднимаясь и подходя ко мне. Он взял меня за руку, а другую положил мне на плечо — выражение нежности, которой он никогда не позволял себе в отношении меня. — Я хочу познакомить тебя с твоей… мачехой.Очаровательное создание закрыло лицо руками и пробормотало:— О, это звучит так ужасно.— Ничего подобного, моя любовь, — отозвался отец. — Вы с Хэрриет станете друзьями.Дама встала и подняла на меня свои огромные голубые глаза — она была даже ниже меня ростом.— Вы так думаете? — дрожащим голосом спросила она.Я поняла, что она боится меня! Или притворяется, что боится.— Разумеется, — сказала я. Никогда мне не удавалось порадовать своего отца, а теперь он нежно улыбался мне.— Я так рада, — пискнула дама.— Ну вот! — воскликнул отец. — Я же говорил, что бояться нечего, ведь так?— Да, Тедди, ты говорил.Тедди? Вот это новость. Тедди! Какая нелепость! Но больше всего меня поразило, что отцу это нравилось! Что за чудо совершила эта куколка?— И я оказался прав.— Тедди, дорогой, ты сам знаешь, что ты — всегда прав.Она улыбнулась, показав ямочки на щеках, и он улыбнулся ей в ответ, глядя на нее так, словно она была чудом света. Мне казалось, что я попала в один из своих снов: они были так счастливы друг с другом, что позволили частичке своего блаженства излиться и на меня.— Ты удивлена…Хэрриет. — Он словно застеснялся, произнося мое имя.— Я понятия не имела… Это для меня такой сюрприз.— Ты не предупредил ее! О, Тедди, какой же ты непослушный! Я ведь действительно мачеха. Ты представь только! Считается, что мачехи — ужасные создания.— Но вы наверняка будете доброй мачехой, — сказала я.Похоже, отца тронули мои слова. И я подумала: как же могло случиться, что я совсем не знала его раньше?— Спасибо тебе…Хэрриет.Отец всякий раз делал паузу, прежде чем произнести мое имя, словно боялся его выговорить.— Вот уж действительно мачеха! — воскликнул он. — Ты старше Хэрриет на шесть лет.Она слегка надулась и сказала:— Ну, я изо всех сил постараюсь быть хорошей мачехой.— На самом деле, — заметила я, — я уже взрослая, и мне не нужна мачеха, так что лучше вместо этого станем друзьями.Дама в экстазе всплеснула руками, а мой отец выглядел польщенным.— У вас будет время получше узнать друг друга, пока у Хэрриет каникулы, — сказал он.— Это, — провозгласила Дженни, — просто чудесно.Оказавшись в своей комнате, я закрыла дверь и осмотрелась, ожидая, что и здесь все изменилось. Но тут все осталось по-прежнему: те же стены, которые видели так много моих детских страданий; сюда я пришла, подслушав те жестокие слова тети Клариссы, и строила планы побега; здесь я частенько плакала перед сном, потому что искренне считала, что я — уродлива и никто меня не любит. Здесь же висела картина с изображением мученицы, которая всегда меня пугала, когда я была маленькой: молодая женщина, по грудь в воде, прибита к столбу;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89