Отцу он был обязан всем, что имел и собирался иметь в своей жизни. А что с ним могло произойти теперь, когда королем стал его злейший и давнишний враг?
С принцем Оранским он оставался до утра; затем вернулся во дворец Маурицхейс, предоставленный ему на время пребывания в Голландии, где предался своему горю.
* * *
Днем аудиенции принца Оранского попросил Бевил Скелтон, вновь назначенный посол из Англии.
Вильгельм согласился принять его. Незадолго до этого он получил письмо из Уайтхолла, содержавшее всего несколько размашистых строк:
«Имею время лишь уведомить вас в том, что смерть моего брата была угодна Господу Богу. Подробный отчет о последних часах его жизни вы получите из других источников; сообщат вам и о всех обычных церемониях, состоявшихся в этот день и позволивших мне отныне именоваться королем Англии. В заключение сего заверяю вас в том, что наши отношения будут дружественны, насколько вы можете этого ожидать».
Настолько дружественны, насколько вы можете этого ожидать. В этих словах заключалась явная угроза.
Войдя в его кабинет, Скелтон сразу приступил к сути своего визита.
– Его Величество король английский Яков Второй желает, чтобы вы немедленно выслали герцога Монмутского в Англию.
Вильгельм склонил голову.
– Желание короля Англии будет выполнено. Как только вы уйдете, я извещу герцога о том, что он больше не пользуется правами моего гостя. После этого вы сможете взять его под стражу и доставить в Лондон.
Скелтон был доволен – одержанная победа не стоила ему большого труда; однако сразу после его ухода Вильгельм послал гонца к Монмуту, который рассказал ему о визите английского посла, передал деньги и от лица принца посоветовал как можно скорее выехать за пределы Голландии.
Придя во дворец Маурицхейс, Скелтон не застал в нем Монмута.
Вот и прошли радостные, счастливые дни.
Мария проводила время со служанками, вспоминая танцы, театральные представления, катание на коньках и размышляя о своем будущем.
Всю весну она ждала вестей от Джемми. Их не было.
Первые новости появились только в мае. Оказалось, что Джемми уехал в Англию.
Обстановка в Гааге еще никогда не была такой напряженной, как в эти дни. По дворцу с утра до вечера сновали гонцы и посыльные. За закрытыми дверями кабинета Вильгельм подолгу разговаривал с Бентинком; казалось, о Марии все забыли.
Монмут остановился в Соммерсете. Там его принял лорд Таунтон. У лорда было немало сторонников на западе Англии, и ради сохранения протестантства они выражали готовность пойти с ним даже на смерть.
К удивлению Вильгельма, короля поддержали очень многие, а его армии, возглавляемые Чарчхиллом и Феверсхемом, представляли собой грозную силу. С ней ли было тягаться повстанцам?
Король Монмут – так они теперь называли герцога. Король! Вильгельм сжимал кулаки и молил Бога о победе над его злейшим врагом.
Известие о ней привез первый же английский корабль – когда заливы очистились ото льда. Победил король Яков. Поражение короля Монмута в битве при Седжмуре было полным и окончательным.
Вильгельм ликовал. Монмут, ну где же была твоя голова? – мысленно повторял он. Глупец, теперь ты и вовсе лишишься ее! Ты заслужил свою смерть, король Монмут.
Ах, Джемми, думала Мария, что с тобой будет? Зачем ты решился на все это? Почему не остался с нами? Прошло бы немного времени – и мы бы снова танцевали, пели, катались на коньках… Мы с тобой были счастливы. А теперь? Что с тобой будет?
О смерти Джемми ей сообщили в конце июля. Его казнили на эшафоте. Из Тауэра к месту казни он шел сохраняя достоинство и, не дрогнув, положил голову на плаху.
ЖЕНА И ЛЮБОВНИЦА
Эти дни навсегда остались в памяти Марии: они изменили всю ее жизнь. Умер Джемми. Был убит по приказу ее отца.
– По приказу своего дяди, – не глядя на Анну Трелони, сказала она.
– Монмут совершил предательство, Ваше Высочество.
– Я не верю в то, что он хотел занять трон.
– Ваше Высочество, вы слишком доверчивы. Он именовал себя королем Монмутом. Это ли не доказательство его вины?
– Не он – другие его так называли.
Ей было тоскливо. Она закрылась в своих покоях и все время думала о нем: о том, как он танцевал, как смеялся – как занимался любовью с другими женщинами. Он не был святым, ее Джемми. Не был и аристократом, как ее супруг. Но зато был красив и обаятелен, и она никогда не скучала в его обществе.
Если бы он не приезжал в Гаагу, думала она, я бы не так переживала его смерть.
Весь двор говорил о преследованиях и расправах, начавшихся в Англии сразу после битвы при Седжмуре. Казни, пытки, тюремные заключения – все это становилось известно в Гааге, всему этому верили и ужасались.
И все это, мысленно повторяла Мария, делалось от имени ее отца.
Преподобному отцу Ковелу, заменившему преподобного отца Кенна в качестве капеллана принцессы Оранской, было приятно получить уведомление о визите Бевила Скелтона, английского посла в Гааге.
Посол выразил желание поговорить с новым капелланом наедине, и к его приходу во всех покоях Ковела не было ни одного постороннего. Человек пожилой и лишенный той силы характера, какая отличала обоих его предшественников, Ковел догадался о важности предстоящей встречи, а потому создал максимально возможную атмосферу ее секретности.
Как оказалось, он принял правильные меры.
– Преподобный отец, – начал Скелтон, – я знаю, что на вашу порядочность можно положиться.
– Без сомнения, друг мой. Без сомнения.
– Это хорошо, поскольку наш разговор должен остаться между нами.
– Можете мне довериться, соблюдение конфиденциальности получаемых мною сведений – моя прямая и святая обязанность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105