– Пускалась на риск, который может завести тебя гуда, куда сама не захочешь. Не думай, будто я не знаю, что ты снимаешь чехлы, едва выйдя за дверь. Ты на этот концерт не пойдешь.– Это несправедливо! – закричала она, вытянутые иглами прядки запрыгали. – У меня сплошные «А» по всем предметам, и я еще работаю! Это же просто концерт! Там вообще «бримстона» не будет!Он покачал головой.– Пока дрянной «бримстон» не исчезнет с улиц, ты возвращаешься домой до рассвета. Я не хочу бегать по городским каталажкам, опознавая своих домашних и доставляя их домой. Одного раза мне хватило.– Папа!Айви протянула стакан сока отцу и присела на стул рядом с моим. Закинув ногу на ногу, она сказала:– Я иду на этот концерт.Эрика ахнула, подпрыгнула – все цепочки зазвенели.– Папа! – крикнула она. – Айви идет. Я никого не покусаю и никакого «бримстона» не будет. Обещаю! О боже! Ну пожалуйста, разреши мне пойти!Подняв брови, отец посмотрел на Айви. Она пожала плечами, и Эрика затаила дыхание. – Ладно. Если ваша мать разрешит, – наконец сказал он.– Спасибо, папочка! – завизжала Эрика. Она бросилась ему на шею, едва не повалив. Топоча каблуками, промчалась к двери в подвал и слетела по лестнице. Дверь закрылась, немного заглушив ее вопли.Вампир вздохнул, шевельнув узкими плечами.– И сколько еще ты собиралась заставить ее меня упрашивать, прежде чем сказать, что ты идешь? – с иронией спросил он.Глядя в стакан, Айви улыбнулась:– Ровно столько, чтобы она послушалась, когда я велю ей надеть чехлы – или я передумаю.Он хохотнул.– Ты быстро учишься, юный сверчок, – сказал он, имитируя сильный акцент Цитата из популярного в 1970-х годах в США телесериала «Кун-фу».

.По лестнице загремели шаги, и выпрыгнула Эрика – глаза черные от восторга, цепочки мотаются во все стороны.– Она разрешила, разрешила! Я иду! Папа, я тебя люблю! Спасибо, Айви! – Она изобразила пальцами кроличьи уши, два раза их согнула, приговаривая: – Чмоки-чмоки! – и вылетела из кухни.– Чехлы не забыла? – крикнул вдогонку отец.– Нет! – донеслось уже издалека.– Цепочек половину сними! – добавил он, но дверь уже хлопнула.В благословенной тишине я с веселым удивлением встретила улыбку Айви. Эрика и правда заполняла собой любое помещение.Отец Айви поставил стакан на стол. На лице у него как будто прорезались новые морщины, мне видно было, какую нагрузку приходится выносить его телу, чтобы обеспечивать жене-нежити достаточный приток крови для сохранения ее рассудка.Айви покрутила стакан в пальцах; ее улыбка медленно пропала.– Она с Пискари виделась? – тихо спросила она. Тревога в ее голосе привлекла мое внимание. Вот зачем Айви приехала к отцу; и представив беспечную, веселую и наивную Эрику в коварных сетях Пискари, я тоже встревожилась.А отец Айви, кажется, особой проблемы в этом не видел. Он не торопясь отпил сока, прежде чем ответить:– Да. Она его навещает каждые две недели. Как полагается. – Вопрос тут прямо напрашивался, и я не удивилась, когда он прозвучал: – А ты?Айви перестала вертеть стакан. Мне стало неловко, я пыталась придумать извинение, чтобы уйти и спрятаться в машине. Айви глянула на меня, на отца. Он откинулся на спинку стула, ожидая. Снаружи зарокотала машина Эрики, потом шум стих, удаляясь, и только тикали часы над плитой. Айви сделала вдох.– Папа, я совершила ошибку.Я почувствовала на себе взгляд ее отца, хоть и пыталась смотреть в окно, абстрагируясь от разговора.– Поговорим об этом вместе с твоей матерью, – сказал он, и я коротко вздохнула.– Знаете, – я поднялась со стула, – лучше я подожду в машине.– Я не хочу говорить об этом с мамой, я с тобой хочу говорить, – возразила Айви. – И Рэйчел вполне может это слышать.Невысказанная просьба в голосе Айви остановила меня на ходу. Я снова села, не обращая внимания на очевидное недовольство ее отца. Это не шутки. Может, ей нужна моя поддержка в будущем разговоре. Если так, то ладно.– Я совершила ошибку, – тихо повторила Айви. – Я не хочу ныть наследником Пискари.– Айви… – Одно это слово полно было усталой скуки. – Пopa принимать на себя обязанности. До своей смерти его наследником была твоя мать. Преимущества…– Не хочу я их! – сказала Айви, и я вгляделась в ее глаза, решая, правда ли карие кольца вокруг зрачков сокращаются. – ели б он только не был постоянно у меня в голове! – добавила она, отставляя сок. – Но я уже не могу. Он все давит и давит!– Он не стал бы, если бы ты с ним повидалась. Айви села прямее, уставившись в стол.– Я к нему ходила. Сказала, что не буду его наследником, и Пусть убирается из моей головы. Он меня высмеял. Сказал, что выбор уже сделан, и теперь мне придется с ним жить и умереть.– Ты и правда сделала выбор. – А сейчас делаю другой, – ответила она, не поднимая глаз, но твердо. – Я его наследницей не буду. Не хочу править преступным миром Цинциннати – и не буду. – Она глубоко вдохнула, взглянула ему в глаза. – Я уже не понимаю, нравится ли что-то мне или это ему нравится. Папа, поговори с ним за меня?!У меня глаза округлились от ее умоляющего тона. Я его слышала только раз – когда она думала, что умерла и просила меня сберечь ее от солнца. У меня зубы сжались при воспоминании. Это было ужасно. Подняв глаза в нависшем молчании, я замерла: Айвин отец смотрел на меня. Губы у него были плотно сжаты, в глазах – злость, и это я была виновата.– Ты его наследница, – сказал он, обвиняюще глядя на меня. – Прекрати уклоняться от долга.Айви раздула ноздри. Мне жутко хотелось сбежать, но если я встану, я только внимание к себе привлеку.– Я ошиблась, – со злостью сказала она. – И я готова заплатить за то, чтобы исправить ошибку, но он начинает мучить других, чтобы заставить меня подчиняться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156