Как он мучил ее! Как терзал! И как хорошо ей было с ним!Никогда с Валерием ей не было так хорошо.Никогда к Валерию она не испытывала и тени тех чувств, что питала сейчас к Нумедидесу.И как она могла презирать принца прежде? Но то было давно – когда она еще не знала его. Но теперь она искупит свою вину перед ним. Она будет нежна и покорна, будет предупреждать малейшие его желания. Она подарит ему блаженство.Релата не могла сдержать счастливой улыбки. Как чудесно, что принц тоже любит ее! Им будет хорошо вместе. Никто и никогда не осмелится встать между ними!Жаль только, он ушел, не сказав ни слова. Должно быть, не осмелился тревожить ее сон. Но если бы хоть что-то оставалось на память от него, ей легче было бы дождаться следующей встречи. Наверняка он придет к ней вечером!Поднявшись с постели, Релата прошлась по комнате, потягиваясь и рассеянно глядя по сторонам. Комната, ставшая такой привычной за эти дни, вдруг показалась совсем чужой. Все здесь напоминало ей о Валерии, но она не желала больше помнить о нем. Надеюсь, принц заберет меня отсюда, подумалось ей.Внезапно что-то мелькнуло на полу у кресла. Она нагнулась. В руках ее оказался синий кожаный футляр, что держал принц накануне.Она приоткрыла чехольчик. Что за чудо!Костяная заколка выпала ей на ладонь, и Релата засмеялась счастливо. Ах, как мил Нумедидес! Он принес ей подарок, еще не зная, как она встретит его, и в порыве страсти совсем позабыл о нем. Как славно, что она его нашла! Непременно вечером нужно будет поблагодарить его.Она осторожно повертела в пальцах заколку. Прелестная вещица! Никогда прежде ей не доводилось видеть ничего подобного. Должно быть, ювелир исполнил это на заказ.Заколка напоминала внешне то ли рыбью кость, то ли шип. Плоская, заостренная книзу, украшенная черно-красными разводами, она напоминала миниатюрный кинжал. Костяное навершие было резным, но узор был столь тонок, что, как ни напрягала Релата глаза, деталей было не разглядеть. Кажется, мастер изобразил двоих: один лежал (это было нечто вроде гарды), другой же склонялся над ним, и фигурка стоящего человека служила крохотной рукоятью. Должно быть, мужчина и женщина, догадалась Релата.Тонкие пальчики скользили по костяной безделушке, розовый ноготок царапал резные фигурки. Никогда прежде у нее не было столь искусно сделанного украшения! В Амилии отец покупал ей лишь медные шпильки для волос, грубые, как те, что носят крестьяне, и если бы не драгоценности, оставшиеся от матери, среди сверстниц в столице она ощущала бы себя нищенкой.Но теперь у нее будет все, чего душа пожелает!Она подумала, что непременно скажет Нумедидесу, чтобы заказал для нее еще таких, хотя бы дюжину.Но прежде всего он должен видеть, что она по достоинству оценила его подарок.Релата подхватила тяжелую косу и, небрежно скрутив ее узлом на затылке, принялась примериваться, куда лучше воткнуть заколку. Разумеется, придется пока воспользоваться и другими, попроще, но эта должна быть самой заметной…Внезапно рука ее застыла. Релата отложила безделушку.Нет! Он же не подарил ей ее. Кто знает, возможно, такое самовольство не придется ему по вкусу. Не лучше ли сделать вид, что ничего не заметила. Пусть приподнесет ей заколку сам. А она уж сумеет изобразить радость и удивление!Релата задумалась. Тонкие пальчики продолжали вертеть украшение.Такая красивая вещица! Невозможно отложить ее! Ну хотя бы разок – просто примерить… Релата позвонила в колокольчик.Цинтия немедленно откликнулась на зов.– Подать вам умыться, госпожа? – осведомилась она с поклоном. – Какое платье вы пожелаете надеть сегодня?Но Релата не слушала ее.– Поди сюда, – подозвала она служанку. Та приблизилась.– Смотри. – Релата протянула ей заколку. У Цинтии округлились глаза.– Что за чудо! – выдохнула она восхищенно. Релата победно улыбнулась.– Да. Это подарок принца. Так что заплети мне волосы и посмотрим, как она мне подойдет.Служанка, не теряя времени, принялась расчесывать густые волосы госпожи.Старательно подбирая прядки, она уложила их в сложную прическу, выпустив несколько локонов на висках и на затылке. Тяжелые медовые косы сверкали на солнце, точно на голову Релаты возложили золотой венец. Красуясь, она взглянула на себя в зеркало.– Так. А теперь заколку. Вот здесь. Чтобы было видно. Улыбаясь от удовольствия, служанка осторожно, двумя пальцами, взяла костяной кинжальчик и, примериваясь, поднесла к прическе. Вот здесь будет в самый раз! Она воткнула заколку в пышную прическу.– Ой, – вскрикнула Релата Амилийская чуть слышно. – Ты… Ты уколола меня.Аой. ВРЕМЯ ГОНА В тот миг, когда в Охотничьем Зале ожили огромные сильные звери с лоснящейся шерстью и мускулистыми телами, гордо несущие на красивых головах острые кусты рогов – волкодав насторожился и негромко зарычал.Пса била нервная дрожь перед боем. Он нюхал воздух и втягивал ноздрями поток запахов, переплетенных между собой в единое кружево.Резкий душок благовоний его хозяина, тот, что держится еще на мочках ушей. А на руках – дух крови, теплой, недавно пролитой. Пол коридора смердит человеческими ногами – потом, грубой кожей, грязью на подошвах. Стены пахнут сыростью, известью, заплесневелыми гобеленами.С далекой кухни веет едва заметным ароматом жареного мяса.Но откуда доносится эта вонь?Прелость и мокрая шерсть! Так пахнет осенний лес. Так пахнет добыча. Но к ним подмешивается что-то еще.Смрад смерти.Пес сел и завыл. Он понял, что скоро начнется его последняя битва…Амальрик с тревогой посмотрел на Зверя.Что с ним? Что могло произойти, чтобы напугать этого пса, не ведающего страха? Какие чудовища подстерегают их в пустынных коридорах?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166