Одни пытались возвести его на костер, другие спасли ему жизнь, – но, в сущности, и те, и другие были похожи. И тем, и другим не было дела до самого Ораста – лишь корысть двигала ими.Они презирали его!Не лучше были и домочадцы Тиберия. От них Ораст также не видел ничего, кроме оскорблений. Его до сих пор начинало трясти, когда он вспоминал, как обошелся с ним Винсент в тот памятный вечер, когда тащил его силком к барону – да не найдет он успокоения в юдоли Митры! А надменная Релата, эта гордячка, не пожелавшая снизойти до низкорожденного! Ораст невольно принимался скрежетать зубами при одной мысли о ней, забыв, что несколько мгновений назад едва сдерживал рыдания.Теперь, когда он узнал, что она жива и пребывает в объятиях шамарца, ненависть вновь иссушила страсть в его душе.Но теперь все будет иначе. Ораст докажет им всем, что он не ничтожество, не червь, которого ничего не стоит раздавить сапогом. Он сотворит то, на что не осмелился бы ни один из них, даже Амальрик, и деяние это вознесет его надо всеми. Точно колосья пшеницы под ветром, склонятся они перед ним. Пролитая кровь не просто даст жрецу власть над Скрижалью – она даст ему власть над миром, ибо лишь тот из людей достоин править другими, кто сумел преступить лживые запреты и стал выше всех прочих.Он убьет короля! Убьет, чтобы обрести власть, перед которой преклонятся самые гордые вожди Вселенной.– Завтра на рассвете я отправлюсь в путь, – сказал он Марне твердо. – Береги Скрижаль. Я вернусь за ней.Амальрик Торский знал, что не сможет уснуть в ночь перед прибытием Ораста. Он, вообще, мало спал с того самого вечера, как огромный черный ворон ударился в его окно, прокаркав роковые слова. В последний раз обдумать все, вспомнить забытое, предусмотреть любые неожиданности… Немудрено, что сон избегал его!И все же, как странно смешалось все! И то, что планы их готовы оказались осуществиться именно сейчас, после странного разговора с королем, о котором Амальрик до сих пор, несмотря на все свое хладнокровие, не мог вспоминать без суеверной дрожи.И кровь, и огонь в Амилии.И обвинения в адрес Валерия, и замешательство принца, точно он и впрямь был повинен в гибели Тиберия.И понятное теперь своеволие Нумедидеса, над которым за последние дни, сам не заметив, как могло такое случиться, немедиец полностью утратил контроль… Все сошлось воедино, точно и впрямь эти последние дни были неким роковым центром, порогом, переступив который, ни один из них не сможет оставаться тем же, что раньше.Странно, однако, что Амальрик почти не испытывал тревоги. Чем больше нити власти ускользали у него из рук, рвались, подобно гнилой пряже, и путались на глазах, тем спокойнее принимал он происходящее. Власть над происходящим была утрачена, и, как его учили Адепты Кречета, он отдался воле течений, действуя в потоке чуждой силы, покуда удачное стечение обстоятельств или собственная ловкость не позволят ему вновь сосредоточить бразды правления в своих руках.И то, что Марна решила наконец, что все готово для решающего шага, и отправила к нему своего посланца, не поколебало невозмутимости барона. Посредством магии он связался с ведьмой, и та подтвердила, что избранником ее, несущим заколдованный кинжал, призванный лишить жизни аквилонского самодержца, стал жрец Ораст. Амальрик не стал спрашивать, как удалось ей уговорить юношу на подобный шаг, требующий хладнокровия и решимости, столь чуждых его натуре. Он даже не сказал Марне, что, по словам самого Вилера, королю и без того оставалось недолго.Это, в конце концов, не имело больше никакого значения.Он еще думал, что, возможно, испытает чувство вины, подготавливая смерть короля, после их давешнего разговора, когда правитель в открытую заявил, что ему известны все замыслы мятежного барона и, возможно даже, что тот готовит покушение на него. Впору было впасть в отчаяние, покончить с жизнью, дабы избегнуть позора, как он сам предложил королю… Однако тот отверг жертву немедийца. Более того, он словно приветствовал грядущую гибель свою и королевства. Словно был уверен, что Амальрик совершает великое благодеяние.Смысл речей самодержца остался темен для барона Однако помазанник Митры во многом отличен от простых смертных, и тем не понять его чаяний и устремлений. Прозрения короля Вилера были его тайной. И все же этого было достаточно, чтобы Амальрик не испытывал ни сомнений, ни угрызений совести, подготавливая его убийство.Недавно он побывал в Храме Тысячи Лучей. Прошелся по извилистым коридорам, прикидывая, оценивая, выбирая. И видел жертвенного быка, белого, как снег, с вызолоченными рогами, который покорно дожидался на внутреннем дворе святилища того дня, когда ритуальный нож вонзится ему в глотку, дабы священная кровь оросила жертвенник И невольно подумал, что, должно быть, король Вилер сам видит себя таким быком. Он тоже будет принесен в жертву. И кровь его, алая, горячая, прольется на алтарь грядущего.И тогда вдвойне справедливо, чтобы именно жрец Митры стал тем, кто поднимет кинжал.Бросив взгляд на жесткое ложе, где провел столько бессонных ночей, Амальрик поплотнее запахнул халат и уселся в кресло у окна, свое любимое, откуда он наблюдал за жизнью дворца, пока внезапно не утратил интерес ко всему вокруг, и сосущая боль одиночества сделалась непереносимой. Барон нагнулся погладить серого волкодава, свернувшегося у его ног, невольно вспомнив, что точно так же делал недавно Вилер. Пес приподнял тяжелую голову, янтарным глазом кося на нового хозяина. Немедиец улыбнулся ему – как он мог забыть, что он теперь не один?! И бесконечная ночь, что лежала впереди, показалась ему внезапно не такой мрачной, точно где-то вдали уже забрезжил рассвет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166