Это был не человек, а механизм, имеющий и выполняющий только одну функцию — убивать. В данный момент — его, Брента Росса.Он понял, что истребители действуют неслаженно — правый примерно на четверть мили обгонял левого. То ли пилоты были еще молоды и неопытны, то ли так самонадеянны, что решили открыть огонь порознь. В этом и заключалась их ошибка — они дали противнику минимальный шанс, и он не замедлил воспользоваться этим шансом.Брент почувствовал, как «Накадзима» вздрогнул, поднявшись вверх, пролетел несколько сот метров по прямой, потом опять снизился и пошел параллельно побережью Тиниана. Он быстро глянул вниз и увидел пятна света и тени на волнах — вода была так близко, что пропеллер бомбардировщика иногда взбивал белый султанчик пены, а от воздушной волны по океанской глади пробегала рябь. Черно-красное, цвета запекшейся крови, море с оторочкой белой пены было неспокойно, и даже здесь, почти у самого берега, глубина была велика. Брент перевел взгляд на прикрепленную к переборке таблицу и нашел строчку Me-109. «Первый круг — восемьсот ярдов. Второй круг — пятьсот ярдов. Третий круг — двести ярдов». Усилием воли он заставил себя дождаться, когда истребитель окажется в третьем круге, и задержать палец на спусковом крючке.Покуда левый «Мессершмитт» сбрасывал скорость, чтобы лучше видеть свою жертву, правый, атакующий истребитель, сделал изящный заход вправо на боевой разворот и теперь медленно подбирался к обреченному бомбардировщику. «Сволочь, даже форсаж не включил, — пронеслось в голове у Брента. — До того уверен, что мы никуда не денемся! Будет нас расстреливать в упор». На обтекателе замигали красные вспышки, и навстречу Бренту сначала медленно, а потом все стремительней потянулись дымящиеся полосы. Его снова отбросило в сторону от резкого толчка: это Такии сделал резкий вираж вправо и направил машину к скалам юго-восточного побережья. Маневр удался: трассеры прошли мимо.Но истребитель быстро исправил свою ошибку, прибавил газу и прошел сверху у левого крыла «Тигра», поливая его из всего бортового оружия. Он вошел во второй круг прицела.Брент целился в оранжево-красные вспышки носовой 20-мм пушки и не открывал огонь до тех пор, пока крылья «Мессершмитта» не вписались в диаметр центрального кольца прицела. Двести ярдов. Время вдруг остановилось для Брента, зрение обрело особую отчетливую ясность. Задержав дыхание, вытянув губы трубочкой, он поглаживал сгибом указательного пальца спусковой крючок, чуть-чуть надавливая на него и, как только палец встречал сопротивление, ослабляя нажим. Потом резким коротким движением одолел тугую пружину: пулемет ожил и затрещал, посылая трассеры в пропеллер «Мессершмитта», где бычьими глазами продолжали сверкать красные вспышки. На капоте и обтекателе втулки винта появились яркие желтые огоньки, искры рикошетов полетели от пропеллера, как от точильного колеса.Ливиец, не ожидавший этого прицельного огня, резко отвернул вправо, пытаясь зайти «Накадзиме» в хвост и спрятаться от очередей за его рулями высоты. Брент, опасаясь повредить их, должен был остановиться. Да, араб был отважен и смышлен — слишком отважен и слишком смышлен для араба. Наверно, русский или немец. Брент, видя в прицеле хвостовое оперение своего самолета, прекратил огонь и крикнул в микрофон:— Командир! Он повис у нас на хвосте! Открой мне его!Можно было и не кричать. Такии, внимательно наблюдавший за происходящим в зеркало и разгадавший уловку истребителя, уже сам начал заваливать машину на левое крыло, позволив Бренту дать две короткие очереди. Снова — яркие желтые вспышки, краска и кусочки металла, отлетающие от впившихся в обтекатель пуль. «Мессершмитт» резко отвернул, но тут же двинулся обратно.В ту минуту, когда бомбардировщик пошел над обрывистыми прибрежными скалами Тиниана, забираясь к пышущей жаром, раскаленной солнцем, каменно-твердой земле, Me-109 пошел на второй заход с хвоста. На этот раз ему повезло больше. Вам! Вам! Вам! Тринадцатимиллиметровые снаряды разворотили стойку хвостового колеса, повредили правый руль высоты, снесли навигационный фонарь, пробили фюзеляж возле кабины стрелка. В алюминии обшивки появились круглые, сияющие очищенным от краски металлом отверстия.Брент услышал, как выругался пилот, заметивший перебой в работе двигателя, но снова сумевший выровнять нос «Накадзимы»:— Стрелок, внимание! Сейчас он пройдет над нами! Бей его в брюхо!Он не успел даже удивиться, откуда Такии знает, какой маневр предпримет истребитель, — его швырнуло вперед от резкого толчка: это летчик убрал закрылки и сбросил газ, двинул вперед рычаг, регулирующий шаг винта, отчего пропеллер «Сумитомо» стал выполнять роль тормоза.«Мессершмитт» придвинулся так близко, что Бренту почудилось на миг, будто три лопасти большого пропеллера сейчас вгрызутся ему в хвост. Но ливиец взял ручку на себя и сделал вираж вправо. Как и предсказывал старый Такии, он оказался над бомбардировщиком, подставив ему брюхо. С жестокой усмешкой, искривившей его губы, Брент поймал его в искатель и нажал на спуск, всадив длинную очередь между масляным радиатором и задней частью обтекателя. Истребитель свалился на крыло и, проходя мимо, попал под смертоносную струю свинца, стегнувшую его от хвостового колеса до втулки винта. Брент держал палец на спусковом крючке, водя стволом из стороны в сторону.Вираж ливийца стал еще круче, из распоротого пулями радиатора полился, окутываясь белым облачком, глицерин, а потом из массивного мотора вырвалось пламя и следом — клуб черного дыма. Брент, вскрикнув от радости, поднялся во весь рост, вскинул кверху сжатый кулак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108