— Санинструктор! — не помня себя, завопил в люк Брент. — Санинструктора — на мостик! Ходом!Спустя несколько секунд Уильямс и японец Чисато Ясуда уже склонялись над безжизненным телом адмирала.— Пульса нет, — сказал санинструктор. — Сильный сердечный приступ или удар.— Принимай командование, Реджи, — сказал Брент.Прежде чем старпом успел ответить, ночную тьму разорвала ярчайшая вспышка залпа — с миноносца ударили две баковые пятидюймовки. Затем оглушительно громыхнуло, и со звуком раздираемого полотна снаряды прошли выше.— Впередсмотрящие — вниз! — рассыпалась скороговорка команд: Уильямс пришел в себя. — Очистить мостик! По местам стоять, к погружению! Адмирала — вниз, в его каюту! Помочь санинструктору!Один из впередсмотрящих и Ясуда приподняли неподвижное тело и опустили его в люк, где Аллена подхватили руки Сторджиса и Ромеро, в свою очередь передавшие его в ЦП. Снова осветилось небо, и по правому борту «Блэкфина», окатив всех, кто оставался на мостике, поднялись два высоких столба воды. Когда носовые рули со щелчком закрылись, Брент и впередсмотрящие кинулись к люку.— Срочное погружение! Вниз! Вниз! Вниз! — кричал Уильямс, последним прыгнув в люк и нажав кнопку ревуна.Лодка клюнула носом, и вода хлынула на мостик, а с мостика — вниз, в еще незакрытый люк. Уильямс лихорадочно крутил по часовой стрелке штурвал задрайки. Брент ощутил на лице что-то похожее на порыв ветра — это Бэттл открыл клапан цистерны быстрого погружения, впустив в переднюю часть лодки почти восемь тонн воды. Почти одновременно корпус потрясли два грузных удара — снаряды с миноносца легли не дальше двадцати футов справа по носу.— Держать угол, Бэттл! — крикнул Уильямс. — Прячь корму, пока нам ее не оттяпали!— Есть держать! — отозвался тот со своего поста. — Угол десять.— Добро.Брент занял свое место у КУТа, а Ульямс, широко расставив ноги, склонился к перископу. Последовали доклады с центрального поста, на которые Уильямс отвечал неизменным «добро». Когда совсем близко легли еще два снаряда с миноносца, он крикнул в люк:— Штурман! Глубина под килем?— Один-восемь-ноль, — отозвался Каденбах.— Что за грунт на дне?— Песок и кораллы.— Черт… Вниз до один-пять-ноль, лево на борт, самый полный вперед.Брент услышал, как четыре генератора взвыли на более высокой ноте, и лодка рванулась вперед — это оператор до отказа раскрутил реостаты, отдавая винтам каждый вольт.— Прошли пятьдесят футов! — доложил Бэттл с поста погружения, и все с облегчением перевели дух: теперь они были недосягаемы для артиллерии эсминца.— Добро. Штурман, курс на глубину сто фатомов!Каденбах отозвался в ту же минуту, словно предвидел команду:— Предлагаю курс один-девять-ноль.— Держать один-девять-ноль, — кивнул Уильямс рулевому.— Прошли два-три-пять, — доложил Сторджис.Тут раздался голос телефониста Дэвидсона:— Санинструктор Ясуда сообщает: адмирал Аллен скончался.В рубке стало очень тихо. Брент да, очевидно, и Уильямс не могли поверить в то, что услышали.— Он уверен? — спросил старпом.Дэвидсон произнес несколько слов в микрофон, выслушал ответ и доложил:— Так точно, уверен, сэр! Он считает, что у адмирала было кровоизлияние в мозг. Остановка сердца.Брент вне себя от горя и гнева, все еще не в силах поверить в смерть Аллена, стукнул кулаком по панели КУТа. Но времени предаваться печали у них не было. Потом — если выкрутятся… Сейчас надо спасать лодку и самих себя.— Сэр, миноносец запустил двигатели, — раздался голос акустика. Он подался вперед, прижав к ушам наушники, напряженно вглядываясь в экран старой гидроакустической станции «Марк IV», калиброванный лишь от нуля до пяти тысяч ярдов. — Выбирает якорь, я слышу, как лязгает цепь. И ведет постоянный поиск. — Пит вцепился пальцами в наушники. — Очень мощный сигнал… Никогда в жизни такого не слышал.Уильямс повернулся к люку:— Штурман! Сколько до «большой глубины»?— Шесть с половиной миль до ста фатомов, грунт — песчаный, впереди Западно-Каролинская впадина. Семь миль до трехсот фатомов.— Курс один-девять-ноль, — сказал Сторджис.— Хорошо. Дашь знать, когда пройдем еще сто футов, — приказал Уильямс.Рулевой взглянул на приборную панель перед собой. Помимо указателя угла перекладки руля, датчиков управления двигателями, Сторджис постоянно следил за репитерами гирокомпаса, питометра, манометра давления и репитера указателя глубины, калиброванного до шести тысяч футов.— Снялся с якоря, сэр, — сказал Пит Ромеро. — Скорость десять узлов и возрастает, дальность девять тысяч. Он у нас прямо за кормой: шум винтов сливается с нашей собственной кавитацией — потому я потерял другие суда. Но его мощный ГАС пробивается через все на свете.— Сколько мы делаем под водой?— Девять узлов, сэр, — ответил Сторджис, сверившись с питометром, и перевел глаза на глубиномер: — Прошли сто футов.— Так. — Уильямс склонился над люком и крикнул: — Штурман! Когда восход солнца?— Пять сорок, сэр, то есть пять минут назад.— Ч-черт!В игру вступали новые факторы: авианосцы тоже двинулись и теперь, когда поднялось солнце, можно было ждать и атаки с воздуха. Все, кто стоял в рубке, переглянулись понимающе и невесело.— Прибавляет хода, сэр, — сказал Пит. — Дальность — семь. — Все слышали, как работает гидролокатор миноносца, нашаривая их под водой. «Пи-и… пи-и… пи-и…» — раздавались, не смолкая ни на миг, частые, резкие, неумолимые гудки.— Пеленгует?— Пока нет, мистер Уильямс.— Прошли сто двадцать футов, — доложил рулевой.Брент почувствовал, что дифферент на нос стал не таким острым: Бэттл, стоя за спинами рулевых-горизонтальщиков, начал выравнивать лодку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108