Петров курил.
Зина, стоя на своем всегдашнем месте у самоварного столика, тоже слушала
Левина и от усталости за день то и дело засыпала. Во сне она видела огромны
й самолет над студеным морем, видела, как в самолете сидят доктора в халат
ах с инструментами, как эти доктора смотрят в окна и вдруг самолет опуска
ется, опускается и садится на быстро бегущие волны. И из самолета выходит
какая-то веревка, веревка волочится за ним по волнам, В пилот в это время к
ричит в трубу, потому что воют моторы и шумит море и совершенно ничего не с
лышно. А летчик в капке, обожженный и раненый, как когда-то генерал Петров,
из последних сил плывет к самолету. В небе же в это время продолжается сра
жение, сражаются друг с другом наши и фашистские самолеты, и вдруг один не
мец увидел нашу спасательную машину. Обрадовавшись, он камнем ринулся вн
из, но не тут-то было!
Ц Не тут-то было! Ц сказал Александр Маркович, Ц Вот вам наше вооружени
е. И вот вам сила огня и пулеметного и пушечного, впрочем, это, разумеется, п
риблизительно, я тут не совсем уверен…
Ц Боюсь, что вы путаете, Ц сказал командующий, Ц не поднять вам такое во
оружение. Да и какой смысл? Мы нам лучше истребителей будем давать с допол
ните льными бачками…
Ц Но это же не очень важно Ц путаю я или нет. Важно то, что покуда я или дру
гой военврач оказывает помощь спасенному из воды, машина готовится к взл
ету. И вот, пожалуйста, мы стартуем и ложимся на обратный курс. В случае есл
и мы получаем сообщение еще о таких! происшествиях, мы возвращаемся и про
изводим посадку вновь, но на положении первых спасенных это никак не отр
ажается. Спасенные уже находятся в условиях, близких к стационарным. Пер
вая помощь любого типа ими уже получена. Обогревание и прочие процедуры,
выполненные квалифицированным персоналом, закончены. Как я себе предст
авляю, состояние нервного подъема уже покинуло спасенных, они спят сладк
им сном, обстоятельства дальнейшего рейса им неизвестны и непонятны…
Ц Зинаида, чаю! Ц сказал командующий.
Ц И мне, Зинуша, Ц попросил Петров.
Зина, покачиваясь спросонья, принесла горячего чаю. Командующий посмотр
ел на нее и засмеялся.
Ц Смотрите, спит! Ц сказал он. Ц Как пехотинец на марше.
И, повернувшись всем туловищем к Левину, сказал все еще веселым и звонким
голосом:
Ц Ну, что ж, одобрим, Петров? А? На мой взгляд, отличная идея. И если все пойде
т благополучно, создателей самолета от имени нашего Советского правите
льства наградим, а?
Наградим, Петров? Как ты считаешь?
Петров молча улыбался глазами.
Ц Создателей наградим, Ц уже серьезно и даже раздраженно повторил ком
андующий, Ц ну, а тех, которые мешали, не помогали, разных там Шереметов, те
х накажем. Понимаете, подполковник? Сурово накажем, чтобы работать не меш
али.
Потом они оба проводили его до приемной и долго еще, стоя, разговаривали о
спасательном самолете. Тут же в стороне, вытянувшись, стоял вызванный к к
омандующему Шеремет. И Левин спиною чувствовал, как выглядит Шеремет, ка
ким привычно восторженным взглядом он смотрит на командующего и какой о
н весь образцово-показательный в своем роскошном кителе, в наутюженных
брюках, в начищенных до зеркального глянца ботинках.
Ц Ну, добро, Ц сказал командующий, Ц вопрос о Боброве мы завтра же оконч
ательно решим с начальником штаба. До свиданья, подполковник. Рад, что заг
лянули.
Вдвоем с Петровым он ушел к себе в кабинет, адъютант нырнул туда же, и тотч
ас Шеремет спросил:
Ц Зачем меня вызывают?
Ц Не знаю, Ц сказал Левин.
Ц Но обо мне была речь?
Ц Была.
Ц И что же?
Ц Я изложил свое мнение, Ц сказал Левин. Ц Оно сводится к тому, что вы пл
охой работник. Впрочем, я это говорил вам в глаза.
Шеремет сжал губы. Выражение бравой независимости и старательности сме
нилось выражением, которого Левин раньше никогда не видел на лице Шереме
та: тупой страх как бы оледенил лицо начсана.
Ц Вас, наверное, снимут с должности, Ц сказал Левин, Ц и это будет хорош
о нам всем. И санитаркам, и сестрам, и докторицам, и докторам. Мы устали от ва
с и от шума, который вы производите. До свиданья.

Дорогая Наталия Федоровна!

Сейчас довольно поздно, но мне что-то не спится. Был я у своего начал
ьства и порадовался на человеческие качества некоторых товарищей. Мне, к
ак Вам известно, много лет, и повидал я в жизни разного Ц худого, разумеет
ся, куда больше, нежели хорошего, и, может быть, поэтому настоящие люди, люд
и нашего времени, чистота их и благородство неустанно вызывают во мне во
схищение и желание быть не хуже, чем они. Простите меня за несколько выспр
енний слог, я вообще нынче что-то пребываю в чувствительном состоянии, на
верное это от лежания и от ничегонеделания. Лежа в своей шестой палате, до
читал «Палату № 6» А. П. Чехова. И, боже мой, как это опять перевернуло мне душ
у, как почувствовал я разницу между тем временем и нынешним, между тем гос
ударственным устройством и нашим. Та палата No 6 была реальной повседневно
стью, нормой, а нынче ведь нас бы за это судили, и как еще судили, не говоря о
том, что Андрей Ефимович не смог бы прожить и месяца среди нас. Кстати, чех
овская палата № 6 существует и на моей памяти Ц я в шестнадцатом году вид
ел буквально такую больницу и местечке Большие Гусищи. Помните, у Чехова:
«В отчетном году было обмануто 12.000 человек; все больничное дело, как и 20 лет
назад, построено на воровстве, дрязгах, сплетнях, кумовстве, на грубом шар
латанстве, и больница по-прежнему представляет из себя учреждение безнр
авственное из высшей степени вредное для здоровья жителей».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70