Ц Жена прислала! Ц медленно выкручивая пробку, ответил Вячеслав Викто
рович. Ц Приехал тут один и привез посылочку.
Ц А по какому случаю мы пить станем?
Ц Ни по какому.
Ц Врете. Небось за мое здоровье. За благополучный исход.
Ц И это неплохо.
Пробка сама поползла вверх.
Ц Если выстрелит Ц значит, все будет в порядке, Ц произнес Левин. Ц Это
старая и верная примета: шампанское обязано стрелять.
Он внимательно смотрел на бутылку, и было видно, что он волнуется Ц выстр
елит или не выстрелит. Баркан тоже ждал, и, когда пробка вылетела и пенная
струя косо ударила в стену, у обоих Ц и у Баркана и у Александра Марковича
Ц повеселели лица. Они выпили по стакану пены, и Баркан спросил:
Ц Что-то последнее время, Александр Маркович, вы на меня не кричите? Чем э
то объяснить?
Ц Не знаю.
Ц И я не знаю. Но, во всяком случае, не потому, что я смирился. Надо думать, чт
о это вы притерлись к нашему отделению…
Ц Я ни к чему никогда не притираюсь…
Ц Тогда, значит, наше отделение притерло вас к себе. У нас часто так бывае
т, Вначале, например, Жакомбай очень хотел от нас уйти, а потом понял, что ту
т он на своем месте. Притерся.
Ц Ничего он не притерся, а просто он на вас молится! Ц рассердился Барка
н. Ц Тут многие на вас молятся, а вы и довольны. Не обижайтесь, вам нравится
это поклонение: наш подполковник, у нас в отделении, с этим может справить
ся только Левин. Все мы люди, все человеки, ничего не поделаешь…
Александр Маркович подумал и сказал, что это не так-никто па него здесь не
молится. Что же касается до Жакомбая, то тут особая штука. Надо делать не т
олько то, что положено, но и еще многое иное, такое, что подсказывает душа…

Ц Что же именно подсказала душа вашему Жакомбаю? Ц спросил Баркан.
Левин ответил не сразу.
Вячеслав Викторович налил еще пены.
Ц Что не положено? Он, видите ли, сам ищет. Он отыскивает, что можно еще сде
лать, и делает: он, например, сам сделал для нас с вами электрический умыва
льник, для камбуза соорудил электрическую сушилку, сделал гидролизный э
лектрический стерилизатор…
Ц Но я этого не умею! Ц буркнул майор.
Ц Зато вы умеете многое другое. Умеете, но обижаетесь по пустякам, сердит
есь и работаете по своей специальности хуже, чем Жакомбай по своей. Но это
ничего. Мы вас перемелем…
Ц Благодарю…
Ц Пожалуйста. Вы уже помаленьку перемалываетесь.
Ц Но я еще недостоин заменить вас в отделении, пока вы будете оперироват
ься?
Ц Боже сохрани! Ц испуганно и сердито сказал Левин. Ц Вы ведь еще не пон
имаете даже, кто такой Жакомбай.
Ц А это так важно?
Ц Ого!
Они помолчали, потом Левин, как ему показалось, довольно искусно перевел
разговор на более спокойную тему Ц на случай перитонита, имевший место
несколько лет тому назад. Баркан поддержал разговор, и они заспорили дру
г с другом без былого недружелюбия, заспорили, как спорят добрые знакомы
е доктора. А погодя майор ушел напевая, в хорошем настроении.
Ц Значит, не я буду вас заменять на время операции? Ц спросил он уже в две
рях.
Ц Нет, не вы.
Ц А кто же, разрешите узнать?
Ц Думаю, Варварушкина. Впрочем, мне еще нужно согласовать это с начальни
ком госпиталя…
Ц Ну, добро! Ц ответил Баркан и плотно затворил за собой дверь.
Согласовав все с начальником госпиталя, Левин вызвал к себе Варварушкин
у. Ольга Ивановна очень удивилась и даже расстроилась оттого, что она, а не
Баркан, останется заместителем Левина, но он ее утешил, сказав, что это не
надолго, что еще лежа он будет. ей помогать и что в особых случаях она впол
не может обращаться за помощью к начальнику первого хирургического. Оль
га Ивановна слушала, разрумянившись от волнения, ломала спички и все пыт
алась перебить, но Александр Маркович не позволял, а когда он кончил гово
рить, она тоже ничего не сказала, только еще больше покраснела и так молча
, краснея до ушей, вышла из ординаторской. Но он окликнул ее и, безотчетно р
адуясь ее волнению, сказал, что это еще не все и что им надобно подробно по
говорить обо всех раненых отделения. Говорили они подробно и пили чай с к
люквенным экстрактом. Ольга Ивановна записывала в книжку, а иногда спраш
ивала, и он ей подробно объяснял то, что было не совсем ясно.
Ц Ну, теперь я поняла, Ц говорила она, глядя ему в глаза, Ц теперь мне все
ясно.
Ц Ясно? Ц спрашивал он, радуясь. Ц Да, совершенно.
Ц Ну и превосходно. Теперь дальше пойдем. В шестой лежит такой волосатый
старшина, такой черный, скандальный. Насчет этого старшины я думаю так… И
он рассказал, как и чем следует лечить скандального старшину, объяснял, п
очему именно старшина скандалист и какие у него боли. А Ольга Ивановна ки
вала головою, и он понимал, что ей важно и нужно его слушать, что она многог
о еще не знает, но что знать она будет, а если чего-нибудь и не поймет, то спр
осит у него. И это ощущение, что она спросит, странно успокаивало Александ
ра Марковича и радовало ого.
Потом он проводил ее по коридору уснувшего госпиталя и попрощался с нею
за руку, чего раньше не делал, а она взглянула ему близко и прямо в глаза и с
казала:
Ц Ну, спокойной ночи, товарищ подполковник. Ни пуха вам ни пера! Все будет
прекрасно, я уверена!
Он кивнул и пошел один дальше по коридору. Госпиталь спал, все двери из пал
ат были открыты, дежурная санитарка дремала у своего столика. Левин шел, п
одняв голову, прислушиваясь, размышляя. Тихо дышали спящие. Горели синие
лампочки. "Мое хозяйство, Ц подумал Левин. Ц Может быть, я прощаюсь? Может
быть, я сентиментален?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70