Так думает А
ндрей Ефимович о своей больнице, и думает совершенно справедливо. Можем
ли мы сейчас представить себе хоть одного врача, который бы на мгновение
так подумал о своей деятельности? Нет, это решительно невозможно, немысл
имо.
Невыносимо грустно было читать. Помните? «Пришли мужики, взяли его
за руки и за ноги и отнесли в часовню. Там он лежал на столе с открытыми гла
зами, и луна освещала его». Стоит ли так жить?
Нет, так немыслимо, невозможно жить. И умирать так нельзя. Впрочем, на
м еще рано об этом размышлять,Нам дела еще много осталось.
Кстати, я совершенно потрясен: ваш Виктор женится? Выходит, мы уже ст
арые люди?
Будьте здоровы и не скучайте. О Н. И. опять слышалЦ делает удивитель
ные дела.
Впрочем, я не удивляюсь Ц я всегда верил в его характер, в его талант
.
Ваш А. Левин

12

Пока все проходило благополучно. Командующий спрашивал, Шеремет отвеча
л. Почему же и не спрашивать командующему, это его право. И, ободрившись, Ше
ремет пустился в рассуждения.
Он даже рассказал анекдот к случаю. У него всегда были анекдоты к случаю, о
н тщательно их собирал и никогда не забывал.
Но ни командующий, ни Петров не улыбнулись.
Это Шеремету не понравилось.
Ц Да, вот еще что, полковник! Ц сказал командующий и помолчал, как бы соби
раясь с мыслями.
Шеремет изобразил на своем широком лице внимание и заинтересованность.

Ц Давеча был я в бане!
"Начинается", Ц подумал Шеремет. И тотчас же лицо его приняло покорное и в
иноватое выражение.
Ц Черт знает что вы там устроили, Ц говорил командующий, холодно и зло г
лядя в подбородок Шеремету. Ц Бумажные цветы понаставили, ковер из Дома
флота притащили, одеяла из госпиталя, простыни, квас сварен из казенных с
ухарей. И, говорят, баню для командного состава закрыли на два часа раньше
. Верно это?
Ц Так точно, виноват, Ц сказал Шеремет.
Ц Стыдно, полковник, стыдно, Ц вставая с места, брезгливо, почти с отвращ
ением сказал командующий, Ц стыдно и подло.
При слове «подло» Шеремет порозовел от страха. Он стоял по стойке «смирн
о» Ц руки по швам, живот втянут, подбородок вперед, покорное и виноватое л
ицо, но сейчас это ничему не помогало. Сейчас заговорил Петров. Петров ход
ил за спиною Шеремета и говорил негромко, совершенно не стесняясь в выра
жениях.
Ц Вы чужой человек в авиации, Ц вдруг сказал Петров, Ц понимаете? Вот Ле
вин не летчик и не техник, однако он свой человек в нашей семье, а вы только
едок Ц вы с ложкой, когда мы с сошкой.
"Повернуться к нему или не повернуться? Ц думал Шеремет. Ц Если я поверн
усь к нему, то буду спиной к командующему. А если не повернусь, тоже будет п
лохо, Э, да что там, все равно хуже не бывает".
Ц Почему вы так топали ногами на Варварушкину? Ц спросил командующий.

Ц И насчет бани доложите подробно, для чего это вы все затеяли! Ц сказал
Петров.
Вопросы посыпались на него градом. Он не успевал отвечать. И каждый его от
вет сопровождался репликами, от которых у него подкашивались ноги. Он уж
е не понимал, кто бросает эти уничтожающие реплики, он только поводил сво
ей большой головой, и тупой, тяжелый страх все больше и больше сковывал ег
о жирное тело.
"Надо молчать, Ц решил он, Ц пусть будет что будет. Надо молчать и надо бо
яться.
Начальство любит, чтобы его боялись".
По и здесь он ошибся: это он любил, чтобы его боялись, чтобы хоть немножко т
репетали, входя к нему в кабинет, а они Ц ни командующий, ни Петров Ц терп
еть не могли испуганных подчиненных. Одно дело, если человек осознал сво
ю неправоту, понял, что ошибся, совсем другое дело, если он просто боится. И
так как Шеремет боялся Ц он стал им обоим неприятен.
Поэтому, переглянувшись, они оба сурово помолчали, и погодя командующий
сказал Шеремету, что тот может быть свободен.
Ц Есть! Ц ответил Шеремет.
Ц Доложите начсанупру флота, Ц сказал командующий, Ц что я накладываю
на вас взыскание и прошу генерала мне позвонить, как только он прибудет и
з города.
Ц Есть! Ц повторил Шеремет, еще не понимая сути слов командующего, но уж
е чувствуя на спине холодок и все еще не уходя.
Ц Так вот Ц можете быть свободным! Ц еще раз произнес командующий и ки
внул.
Петров тоже кивнул и отвернулся.
"Плохо! Ц подумал Шеремет. Ц Но не слишком. Могло быть хуже. Впрочем, ниче
го особенного: маленько перестарался, но ведь я хотел сделать как лучше. Н
у что же Ц ошибся: если бы я был командующим, мне бы лично нравилось, что мн
е так подготовили баню.
Должен же быт командующего, отношение к нему, чуткость, Ц должно же это в
се отличаться от того, как мы все относимся к рядовым летчикам. Ах, глупост
ь какая, надо же так не угадать…"
Из кабинета он вышел еще бодрясь, но на лестнице вдруг совсем испугался
Ц до того, что заныло под ложечкой: "Накладываю взыскание, пусть позвонит
генерал!" Для чего звонить генералу? Для какого-то особого разговора? Для
секретного? Может быть, они еще чего-нибудь проведали?
И ему вдруг припомнился недавний и громкий скандал в терапевтическом от
делении госпиталя, когда он, Шеремет, приказал очистить палату для забол
евшего гриппом нужного и полезного майора из интендантства. Вспомнился
капитан-фронтовик, пожилой человек, в прошлом директор сельской школы, з
аболевший на переднем крае острым суставным ревматизмом, и вспомнились
все те слова, которые произнес тогда этот капитан. Капитан был прав во все
м, но Шеремет страшно обиделся, потому что решил для себя (так было. удобне
е), что интендантский майор нужен вовсе не ему самому лично, а нужен госпит
алям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70