— И такая вот маленькая штучка давала тому медузоподобному ублюдку полный контроль над ним? — в изумлении покачал головой спецагент.
— Не полный контроль, — поправил его Джилл. — Но достаточно близкий к полному, чтобы это не составляло никакой разницы. А вот раздражает меня то, что я не засек эту штуку, так как это же, в конце концов, машина. Но такая малюсенькая! И, конечно, в машинном мире мой талант был заглушен или отгорожен бесполезным, бессмысленным утилем повсюду вокруг нас.
— Но не на скале с маяком, — указал ему собеседник. — И не в тех развалинах на планете больших тараканов.
— Да, — согласился Джилл. — Но Сит использовал Суна экономно. В моем машинном мире он его не использовал, за исключением, возможно, одного раза для установления нашего местонахождения. Равно, как и в лесном мире: он не использовал Суна до тех пор, пока этот коротышка не открыл себе глаза, и Сит не смог увидеть, где же мы находимся.
— Значит, они никак не могут быть в сговоре.
Джилл покачал головой.
— Сильно сомневаюсь в этом. Но у Сита явно было время основательно поработать над Суном, которого у него не нашлось в случае с Джорджем Уэйтом. Отсюда и разница в модели и качестве этих «жучков». Этот был классическим. Но как я сказал, из человеческого тела не получается хорошего местопребывания для этого «разумного» металла. Или, может быть, в данном случае, это просто Дом Дверей сам автоматически выполняет свою задачу: «исцеление» болезней людей или существ, подвергаемых испытанию. Я хочу сказать, ведь наверняка же, если в теле находится что-то вредное, то это будет равнозначно заболеванию? Особенно, если эта штука может вызвать болезнь? Мне помнится, ты говорил, что зуб Уэйта и так-то порядком расшатался — как ты там выразился? — «хлопал на ветру»? Ну, возможно, его расшатал Дом Дверей в качестве первого шага к избавлению от него. И это может объяснить всю ту боль, которую тот постоянно причинял бедняге Джорджу. Так или иначе, я чувствую себя немного виноватым из-за сделанного с Суном. Не обижайся, Джек, но мне кажется, что, возможно, мы не самым лучшим образом позаботились об этом маленьком бедолаге.
— В Кину Суне увидели орудие Сита, — не согласился с ним Тарнболл. — И соотношение было шесть жизней к одной. Мы поступили бы оправданно, попросту бросив или даже убив его. Но мы этого не сделали, и я очень рад. Особенно, если это и правда Китай — я имею в виду наш Китай... — И посмотрел на Джилла присущим ему взглядом.
— Я достаточно хорошо понимаю, что ты имеешь в виду, — ответил ему Джилл. — Именно потому-то ты и не мог уснуть, верно? — Он и впрямь знал своего спутника очень даже хорошо.
— А ты потому и дерганый, как кот с блохой в ухе, — и Тарнболл хорошо понимал Джилла. — Спенсер, старина, ты начал просыпаться чуть ли не раньше, чем я тебя тронул. Так что, строго между нами, как ты считаешь?
Джилл устало присел рядом со спецагентом на край тюфяка Суна.
— Я считаю, что нам придется подождать до утра, — наконец ответил он. — По крайней мере, до тех пор, пока Сун не придет в себя и не подтвердит нам, что, да, это его родина. Но, по правде говоря, если это и правда его родина, то я не представляю, как такое может случиться. Верно, созвездия похожи на земные звезды, и, да, может показаться, что мы в Китае. Также, похоже, теперь уже доказано, что тот, кто стучится в дверь, и есть тот, кто бросает кости, отлично. И все же, когда постучал я, то мы очутились в моем машинном мире.
Бросок старины Бар ни не может считаться удачным, иначе мы не оказались бы в мире, которому осталось существовать всего два часа! Так что если все эти синтезированные миры ничто иное, как сценарии самого худшего варианта, созданного из наших кошмаров, то как бросок Суна мог доставить его домой на родину? Или он просто везуч?
— Или его кошмар все еще дожидается, когда бы ему произойти? — негромко спросил спецагент. — И не только с ним, но и с нами тоже.
— Игра в «змейки и лесенки», — задумчиво произнес Джилл, почесывая щетину на подбородке. — А цель игры — попасть домой целым и невредимым.
— В обыкновенной игре — да, — ответил Тарнболл. — Но разве Сит не сказал что-то о создании правил на ходу?
— В том последнем месте мы оказались на «змейке», — продолжал Джилл говорить с самим собой. — Ха! Всегда мы оказывались на «змейке»! Так что, если это местечко — совсем не то, чем оно кажется, если оно не Китай, может, теперь-то мы, по крайней мере, на «лесенке»?
— Но это все равно означает, что игра пока не окончена, — вздохнул Тарнболл. — Не люблю казаться мрачным, но я вижу все именно в таком свете. И, черт возьми, начинаю гадать, а есть ли вообще в этой проклятой игре какие-либо гребаные «лесенки», не забыл ли их кто-то положить в коробку?
— Может, и забыл, а может быть, и нет, — сказал Джилл. — Но ясно одно: мы не узнаем, пока не узнаем.
— А тем временем, что же мы скажем другим?
— Ничего, — ответил Джилл. — Пусть какое-то время остаются счастливы, хотя бы только для того, чтобы успокоить издерганные нервы.
— Честно ли это по отношению к ним?
— Не знаю, — покачал головой Джилл. — Но по отношению ко мне это честно. По крайней мере, тогда они перестанут спрашивать у меня, а что же будет дальше. Теперь-то уж они должны бы понять, что у меня, черт возьми, нет никаких ответов!
— Не заводись, Спенсер, — посоветовал ему спецагент. — Сохраняй хладнокровие. Я понимаю, что именно ты имеешь в виду, хотя и полагаю, что я ничуть не лучше остальных. Я ведь не шучу, когда говорю, что ты — надежная опора, источник силы. Может быть, не моего рода силы, нет, но настоящей силы. Вот потому-то мы все так часто и норовим опереться на тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161