И все же Реджина рассчитывала – надеялась! – что Дилан станет спорить с ней. Но он только проводил ее через кухню и наверх по лестнице, подождав, пока она откроет дверь, на площадке перед квартирой, – как примерный мальчик, провожающий девочку после приятной вечерней прогулки.
– Прости. Мне показалось, я услышал, как пришла мама.
– Да. Ну и что?
Ник закусил губу.
– Тогда почему она не заходит?
Дэнни настороженно поднял голову, прислушиваясь к звуку, доносившимся с лестничной площадки. По крайней мере так это себе представляла Реджина. У нее никогда не было свиданий с примерными мальчиками.
– Утром увидимся, – сказал он и на прощание поцеловал ее.
Но она совсем не так представляла себе поцелуй примерного мальчика. Дилан схватил ее, прижал спиной к двери и увлек за собой. Его язык, губы, тело заставляли ее трепетать, испытывать боль и горячее желание. Когда они снова всплыли на поверхность, кровь стучала у нее в висках, сердце вырывалось из груди, а в его глазах горел грешный огонь.
– Спокойной ночи, – сказал он.
– Чувак, мы погибаем здесь, – пожаловался Дэнни.
Двое мальчишек лежали на животах перед телевизором, а между ними стояла миска с поджаренными заготовками для пиццы, посыпанными корицей и сахаром. Их лица были липкими от сладостей. Как и кнопки пультов управления. Ник нажал паузу, и легионы смерти, окружившие боевые порядки их воинов, замерли.
Потому что она там не одна. С этим парнем, с Диланом.
А-а…
Ник расслабился. Тогда все в порядке. Дилан был крутым.
– Он, наверное, целует ее на прощание.
Дэнни громко чмокнул и загоготал.
Ник тоже засмеялся, но в душе ему было вовсе не смешно. При мысли о том, что Дилан целует его маму, у него заныло в желудке. А может, это из-за жареного слоеного теста. Хотя сам Ник так не думал.
– Он здесь просто для того, чтобы присматривать за ней, – сказал он, потому что именно так вчера вечером сказал Дилан. Тогда это выглядело нормальным, но сейчас, в присутствии Дэнни, Ник подумал, что, возможно, это звучит довольно глупо.
Дэнни закатил глаза, подтверждая подозрения Ника.
– Ну да! Поэтому он и дал тебе ту монету.
Ник искоса глянул на него.
– Ты о чем?
– Да о монете же, тупица! Он дал тебе кое-что, а теперь околачивается вокруг твоей матери. Чувак, если взрослый делает такие вещи, значит, он хочет иметь с ней секс!
Щемящее чувство в животе усилилось. Ник сжал кулаки.
– Этого не может быть. А ну-ка возьми свои слова обратно!
– Не вопрос! Как хочешь.
Дэнни какое-то время озабоченно смотрел на него, что-то соображая. Потом улыбнулся.
– Эй, если бы он действительно хотел сделать с ней это, он бы дарил подарки ей. А не тебе. Верно?
Ник с благодарностью улыбнулся ему в ответ.
– Конечно.
В этот момент вошла мама, и она выглядела почти так же, как всегда, если не обращать внимание на синяки на ее шее. Ник предпочитал не смотреть на них.
Но на следующее утро, когда он спустился в кухню в надежде, что мама поджарила ему на завтрак заготовок для пиццы, и бросил еще один короткий взгляд на ее шею, то почувствовал такую тяжесть, будто ему на грудь уселась громадная горилла.
– Что это?
Мама теребила свою цепочку, но не как всегда, – на ней висело еще что-то кроме крестика, жемчужина или что-то похожее, – и лицо ее покраснело.
– Ох, это подарок. От Дилана. Потому что моя цепочка порвалась.
Ник сразу же вспомнил слова Дэнни: «Эй, если бы он действительно хотел сделать с ней это, он бы дарил подарки ей. Верно?»
Есть Нику сразу расхотелось.
Но потом все стало еще хуже, потому что после ленча пришел Дилан и стал звать маму с собой на лодку. Не Ника, а только его маму.
– Я не могу поехать сейчас, – сказала мама. Она была раскрасневшейся, возбужденной и совсем не похожей на себя. – Я не могу оставить Ника.
От этого он только почувствовал себя совсем маленьким. Он насупился и сказал:
– Со мной все в порядке. После обеда я все равно пойду к Дэнни.
– Нет, не пойдешь, – сказала мама, и это снова был ее голос, такой бесстрастный, когда она старалась говорить о серьезных вещах. – Я не разрешаю тебе выходить из ресторана.
Это было несправедливо, потому что сама она не торчала здесь целый день.
– Я могу присмотреть за ним, – предложила Маргред.
Как будто одной бабушки было недостаточно! Как будто Нику нужны были две крикливые няньки. И от этого он так расстроился, что даже когда Дилан спросил, не поедет ли он с ними, он сказал, что не хочет.
Впрочем, он потом об этом пожалел.
Да еще как.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Дилан пригласив ее поплавать с ним на лодке, чтобы заняться там сексом.
Реджина знала это, соглашалась с этим и даже планировала это. Она решила, что на этот раз никаких помех быть не должно. На этот раз она не будет пьяна, ей не будет больно или холодно и она не будет нуждаться в утешении.
Она ступила на палубу с едой для пикника в руках, в своем лучшем красном нижнем белье, готовая принять бой на территории своего любовника.
При виде корзинки для пикника Дилан удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал, пока она, пошатываясь, не уселась на скамейку в кубрике.
– Предполагалось, что это будет для тебя передышкой, – сказал он, отчаливая от пристани.
– Так оно и есть, – заверила его она.
– Тогда зачем эта корзинка?
Реджина положила руки на теплые перила и откинула голову назад, следя за тем, как он возится со снастями. Он снял рубашку; его тело было худым и золотистым. Глядя, как играют под кожей его мышцы, как ловко работают длинные пальцы, она чувствовала, как вместе с парусами в ней что-то расправляется и поднимается.
– Хотела тебя покормить, – сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71