– Я этого еще не делала.
Паруса хлопали, как простыни, развешенные на веревке в заднем дворе.
Дилан подрегулировал их, чтобы они натянулись, после чего сел на скамейку рядом с ней и взялся за руль.
– Ты меня постоянно чем-то кормишь.
– Постоянно ты питаешься в ресторане. Это не одно и то же. Я хотела сама приготовить что-то для тебя. Этим я и занимаюсь.
– Кормишь людей.
Она пожала плечами.
– Очень часто.
– Заботишься о них.
Она поймала его взгляд. Ветер ерошил его темные волосы, затеняя лицо, отчего ей было труднее, чем когда бы то ни было, прочитать его выражение. Спокойно, Реджина!
– Да.
– Я не нуждаюсь в том, чтобы обо мне заботились, – сказал он.
Может быть. Но если они собираются налаживать более-менее равные отношения – вообще какие-либо отношения, – ему нужно видеть в ней нечто большее, чем несчастную женщину-человека, которую сделали беременной и похитили. Нечто большее, чем просто жертву.
Она задрала подбородок.
– Ты говоришь так только потому, что еще не узнал в полной мере все мои удивительные кухонные таланты, – заявила она. – Ты и понятия не имеешь, на что я способна.
Он посмотрел в открытый люк, куда поставил ее корзинку, потом на ее красный педикюр. Взгляд его двинулся вверх по ее плотно облегающим джинсам и дошел до глаз. До губ.
– Я так понимаю, что это мне еще предстоит узнать?
Атмосфера наполнялась сексуальной напряженностью.
По телу Реджины разливалось тепло.
– Да.
– Жду не дождусь, – промурлыкал он.
Реджина планировала сначала неспешное обольщение, медленную осаду чувств, а затем штурм его сердца. Она не рассчитывала на томительное ожидание, которое само по себе уже было обольщением и при котором исчезала необходимость в прелюдии. Любовный жар заливал палубу, как солнечный свет, как мед, тяжелый и золотой, густой и сладкий. Она вдыхала его и чувствовала, как желание поднимается в ней, словно живительный сок, который растекался по ее венам. К моменту, когда Дилан опустил паруса и бросил якорь, она уже растаяла внутри.
Она видела перед собой голые скалы, пустой причал, деревья, прикрывавшие бухту с берега. Уединенно. Замечательно.
Дилан оглянулся на нее.
– Готова перекусить?
Она улыбнулась в ответ.
– Да.
Глаза его прищурились, но он покорно повернулся, чтобы вытащить из люка корзинку для пикника.
В тот же миг ее руки скользнули на его талию, а нетерпеливые пальцы ухватились за ремень. Она прижалась грудью к его спине – изумительно теплая кожа, железные мышцы – и почувствовала, как он удивленно замер.
Она легонько укусила его за ухо.
– Реджина!
Ее имя прозвучало как взрыв смеха и желания. Он с присвистом вздохнул и повернулся к ней лицом.
Ты сейчас перевернешь лодку.
М-м-м… – ответила она и провела языком по его груди.
На вкус он был как соль, как секс, как мужчина. Ее голодный рот жаждал его, как наркотика. Она готова была съесть его. И направилась по дрожащим мышцам его живота туда, где уже топорщились джинсы. Его тело напряглось, чтобы встретить ее.
Она опустилась на колени на залитой солнцем палубе, все больше заводясь от его сдавленного дыхания. Она может сделать это для него. Для них обоих. Он казался ей таким красивым и ласковым, порой грубым и хмурым, а иногда жестким и шелковым одновременно. Вдыхая его мускусный запах, ртом она предъявила свои права на него. От ее прикосновения по его телу пробежала судорога.
Лодка раскачивалась и кренилась.
Дилан опустился на колени рядом с Реджиной и обхватил руками ее голову, пытаясь найти ее губы.
– Я хочу увидеть тебя.
Она подняла руки, и он стянул с нее рубашку. Теплые лучи солнца легли на ее веки и обнаженную грудь.
– Великолепно! – хрипло прошептал он.
Она чувствовала себя прекрасной, могущественной и свободной. Она расстегнула джинсы, спустила их и отбросила в сторону, а потом потянулась к нему, ослепленная солнцем, испытывающая головокружение от жары, пьяная от любви и желания. Его руки гладили и ласкали ее. Он обволакивал ее своим сильным телом, сделав так, что она осталась стоять на коленях, распластав руки по скамейке, а ее ягодицы оказались в тесном контакте с его пахом. Его дыхание касалось ее уха, а член, горячий и соблазнительный, обжигал спину.
Но она вывернулась, оттолкнув его на скамейку.
– А теперь я хочу видеть тебя.
Его лицо, его прекрасное тело…
И он пусть смотрит на нее. Пусть видит, кто его любит!
Она легла на него, такого сильного, принадлежащего только ей, смотревшего на нее затуманенным взглядом. Упираясь руками в его плечи, она медленно, по сантиметру опускалась, кусая губы от наслаждения.
– Ты необходима мне! – Он сжал ее бедра. – Сейчас!
Новая волна возбуждения атаковала ее.
– Да!
Она опустилась еще ниже, почувствовала его внутри себя, самого близкого из тех, кто когда-нибудь появлялся в ее жизни. Его горящие темные глаза заглядывали ей в душу, она была распята его руками, пронзена им, и все вокруг, включая море и небо, плыло, плавилось, становилось золотым.
Она оторвалась от его губ. Его горячее дыхание иссушало ее.
– Мой… – прошептала она низким от удовольствия голосом, еще крепче обнимая его.
Дилан содрогался внутри нее. Он принадлежал ей, и этого было достаточно, чтобы она снова и снова сгорала в ослепляющем, раскаленном добела пламени под бездонным синим небом.
Реджина едва могла пошевелиться и обессилено лежала на Дилане, словно была приклеена к нему потом и сексом. Ее руки свесились, как морские водоросли со скалы. Ее волосы попали ему в рот. Его тело нашло приют внутри ее тела. Она была мягкой и скользкой, и он снова хотел ее.
Постепенно дыхание Дилана восстановилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71