Было или нет решение Иммермана правильным с этической точки зрения,
он принял его. В результате сегодня существовало секретное, скрытое
сообщество - семья иммеров.
Однако Иммерман оказался не столь самолюбивым, чтобы держать секрет
при себе и поделиться им только с потомками и посвященными в семью. Тогда
иммеры непременно превратились бы в потенциальных революционеров и
противников правительства. Неизбежно началась бы медленная, едва уловимая
по внешним признакам революция, в процессе которой они внедрились бы в
верхние и средние эшелоны Содружества. Добившись власти, иммеры, конечно,
не стали бы менять структуру правительства. У них не было желания отменять
стоунеры. Единственное, от чего они страстно хотели избавиться, так это
постоянное, пристальное наблюдение правительства за своими гражданами. Это
не только сильно докучало людям, но и унижало их человеческое достоинство.
Кроме того, подобное положение ни в коей мере не вызывалось
необходимостью, хотя правительство и утверждало, что это так.
"Только находясь под надзором вы можете стать свободными", - так
звучал один из выдвинутых им лозунгов. Именно он чаще других встречался на
уличных транспарантах.
Джеф Кэрд впервые услышал об обществе иммеров от своих родителей,
когда ему исполнилось восемнадцать лет. Он предстал перед Советом,
который, проверив его устойчивость, признал состояние юноши более чем
удовлетворительным. Джефа спросили тогда, не хочет ли он стать иммером.
Он, конечно же, изъявил такое желание. Кто же откажется от возможности
прожить более долгую жизнь? И какой интеллигентный молодой человек не
хочет работать для того, чтобы добиться большей свободы и занять
приличную, связанную с получением властных полномочий должность?
Только спустя несколько сублет Джеф понял, какое беспокойство
испытывали его родители, раскрывая перед ним тайну иммеров. А что если в
силу каких-либо внутренних противоречий, о которых они могли просто не
подозревать, сын вдруг отказался бы присоединиться к тайному братству?
Даже несмотря на то, что вероятность предательства со стороны Джефа была
ничтожной. Совет иммеров не позволил бы ему оставаться в живых. Тогда его
ждала бы незавидная судьба: глубокой ночью его похитили бы сонного и
подвергли процедуре окаменения, после чего упрятали бы так, что никто и
никогда не смог бы найти никаких следов. Несомненно, для родителей
подобный поворот стал бы жестоким ударом.
Когда в один прекрасный момент Кэрд осознал истинное положение вещей,
он спросил у родителей, как они повели бы себя в случае его отказа
приобщиться к иммерам. Восстали бы они против тайного общества?
- Отказался бы? - переспросил отец. - Но так еще никто не поступал.
Кэрд ничего не ответил, только засомневался про себя: может быть, на
самом деле люди, отвергнувшие столь заманчивое предложение, существовали,
просто об этом не знал никто, кроме их ближайших родственников.
Когда Кэрду исполнилось девятнадцать лет, к нему обратился его дядя,
который являлся органиком и которого сам Кэрд подозревал в принадлежности
к Совету иммеров Манхэттена. Он спросил тогда, не хочет ли племянник стать
тем, кого называли нарушителем дня. Но не обычным нарушителем дня -
рядовым преступником, которых и без того было немало, а тем, который
попадет под опеку и охрану общества иммеров. Это означало, что каждый день
у него будут новые документы, ему разрешат иметь много разных профессий и
он сможет в тех случаях, когда пользоваться записанными сообщениями
небезопасно, передавать сведения от Совета одного дня Совету другого,
последующего дня, в устной форме.
В восторге от столь привлекательного и неожиданного предложения,
полный энтузиазма, юный Кэрд заявил, что он определенно хочет стать
нарушителем дня, дэйбрейкером [от англ. day - день, breaker - нарушитель].

2
С этими мыслями Кэрд, наконец, заснул. Последнее время ему постоянно
снился один и тот же сон, каждый раз, словно многосерийный фильм,
продолжавшийся с того места, где он прервался ранее. Однако в эту ночь
фрагмент, который он наблюдал, оказался весьма необычным. Джеф сидел в
каком-то помещении, бывшем - в этом, непонятно почему, он был уверен -
частью давно заброшенной канализационной системы, разрушенной и засыпанной
первым великим землетрясением, поразившим Манхэттен. Комната находилась
почти посередине большого горизонтального сливного туннеля,
заблокированного с обоих концов, - попасть в нее можно было только по
ступенькам лестницы, проложенной в вертикальной шахте. Комната освещалась
открытой, старинной, напоминающей пузырь лампой - такими уже несколько
тысяч сублет не пользовались - и она казалась Джефу очень архаичной.
Несмотря на то, что лампа светила довольно резко, она все же не могла
рассеять поднимавшийся со всех сторон темный туман, который то немного
отступал, то надвигался новой волной.
Джеф сидел в тяжелом деревянном кресле рядом с большим, круглым, тоже
деревянным столом. Он сидел и ждал прихода других людей. В то же время он
стоял в стороне, в клубах стелющегося тумана, наблюдая за самим собой,
сидящим за столом.
Вошел Боб Тингл - медленно, будто передвигаясь по пояс в воде. В
левой руке он держал портативный компьютер, на котором сверху вращалась
тарелка микроволновой антенны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111