Дело в том, что Пардальян подпилил деревянные колонны, на которые опиралась кровля, потом обвязал их прочной веревкой и, спустившись вниз, дернул за конец этого аркана, вложив в рывок мощь, достойную Геркулеса. Подпиленные колонны поддались, кровля рухнула на нападавших, а Пардальян, на голову которому сквозь широкий люк валились сверху обломки стен и крыши, стремительно прыгнул на нижнюю лестничку, где уже стояли дамы.Не говоря ни слова, Жанна д'Альбре кивком указала на утлое суденышко, и вскоре все трое уже разместились в маленькой лодке. Шевалье перерубил кинжалом веревку, крепившую лодку к перекладине лестнички, и они поплыли по течению к Лувру.На дне суденышка Жан обнаружил одно весло и принялся им орудовать. И через пять минут лодка уткнулась в берег. Они причалили немного ниже Лувра, в том месте, где Филибер Делорм, придворный архитектор Екатерины Медичи, начал по ее приказу возводить дворец Тюильри.Жан помог дамам выбраться на берег и галантно поклонился на прощание.— Месье! — воскликнула Жанна д'Альбре. — Я королева Наваррская. А как ваше имя?— Шевалье де Пардальян, мадам.— Бурбонский королевский дом никогда не забудет той огромной услуги, которую вы ему сегодня оказали, проявив беспримерное мужество и самоотверженность!Пардальян попытался запротестовать.— Ах, нет, не спорьте! — сказала королева. — Или я решу, что вы сожалеете о своем благородном порыве.Намек Жанны был ясен: вставший на защиту гугенотки навлекал на себя страшную опасность.— Как вы можете так говорить, мадам! — вскричал Жан. — Я бы никогда не простил себе, если бы покинул вас в беде, однако, признаюсь, я даже не предполагал, кому имею честь предложить свою скромную помощь. Я понимаю, что оказал услугу вашему величеству, ведь я спас вам жизнь. Но признаюсь честно: я бросился спасать двух несчастных женщин и не предполагал, что вызволяю из беды великую королеву.Жанна д'Альбре повидала на своем веку немало отважных воинов, встречала не одного храбреца; и все же эту женщину потрясла какая-то очень естественная, непоказная смелость шевалье, сочетающаяся с огромным чувством собственного достоинства и веселой насмешливостью. Все это делало юношу просто очаровательным и пленяло всех, с кем сводила его судьба.— Месье, — промолвила королева, с восхищением глядя на Пардальяна, — если бы вы захотели сопровождать меня в лагерь моего сына, короля Генриха Наваррского, то, не сомневаюсь, вас ждала бы немалая награда.Слова о награде приятно взволновали юношу, но тут же его воображение нарисовало прелестный портрет девушки с золотыми волосами, в ожидании которой он долгие часы просиживал у окна.И, грустно вздохнув, Пардальян распростился со сладкой мечтой о славе и богатстве. Вежливо поклонившись королеве, он сказал:— Позвольте заверить вас, ваше величество, в моей глубочайшей преданности и поблагодарить за вашу доброту, однако надеюсь, что когда-нибудь заслужу награду и в Париже.— Что ж, воля ваша, месье. Как мне разыскать вас?— Я живу на постоялом дворе «У ворожеи», на улице Сент-Антуан.Ласково улыбнувшись Пардальяну, Жанна д'Альбре повернулась к своей фрейлине.Это была настоящая красавица: огромные карие глаза, чувственные алые губы, великолепные черные волосы, изящные движения, утонченные манеры. В эту минуту девушка казалась встревоженной и время от времени бросала быстрые взгляды на королеву Наваррскую.— Алиса, вы повели себя безрассудно, велев кучеру следовать через Деревянный мост…— Я считала этот путь безопасным, ваше величество, — не моргнув глазом, заявила красотка.— Алиса, — вздохнула королева, — вы повели себя еще более безрассудно, приоткрыв занавеску…— Мне просто хотелось знать, что происходит на улице, — побледнев, ответила девушка.— И верхом безрассудства с вашей стороны, Алиса, было громко объявить обезумевшей черни, кто я такая…— О, я так испугалась, ваше величество! Даже не понимала, что я делаю, — пробормотала дрожащая Алиса.— Я вовсе не браню вас, моя дорогая. Однако, чтобы погубить меня руками папистов, нужно было действовать именно так…— Ах, ваше величество!..— В дальнейшем постарайтесь проявлять больше благоразумия, — посоветовала фрейлине Жанна д'Альбре.Ее тон был столь мягким, что испугавшаяся Алиса де Люс быстро пришла в себя. (Читателю уже известна эта особа — именно о ней рассказывал Екатерине Медичи астролог Руджьери. )— Шевалье, — снова повернулась королева к Пардальяну, — я хочу попросить вас еще об одной услуге.— Вы можете располагать мной, мадам.— Благодарю. Пожалуйста, проводите нас… Зная, что рядом вы со своей шпагой, я не побоюсь оказаться в центре многотысячного вражеского войска.Пардальян спокойно выслушал эту похвалу, однако подавил печальный вздох и подумал: «Обидно, что обстоятельства держат меня в Париже!.. Ах, прав был мой отец: нельзя верить женщинам! Белокурые волосы прекрасной соседки опутали меня, словно крепкая сеть…И подумать только! Ведь я вышел на улицу, собираясь каким-нибудь образом раздобыть себе новый костюм… А теперь придется всю ночь просидеть с иголкой в руках — и это после того, как я весь день пробегал со шпагой… Впрочем, что шпага, что игла — невелика разница… И одна колет, и другая… «Так, предаваясь грустным размышлениям, шевалье следовал за двумя дамами, настороженно озираясь и положив руку на эфес шпаги.Вечерело. Пардальян помчался утром за Дамой в трауре, даже не поев, и теперь явно не отказался бы от доброго ужина.Обходя людные места стороной, королева и ее спутница подошли переулками к Тамплю и остановились на пороге небольшого двухэтажного дома, напротив которого высилась темная громада тюремной башни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166