Когда посетитель вошел в комнату, Жанна рухнула в кресло и уставилась на него, словно увидела призрак.
Ему следовало бы выглядеть более постаревшим, учитывая его возраст. Конечно, вокруг глаз образовались морщинки, белокурые волосы поседели, но загар и тот факт, что он перестал пудрить волосы, придавали ему моложавый вид.
Зато наряд его был менее изысканным, чем запомнилось Жанне. Вышитый жилет переливался золотом, однако коричневый камзол выглядел почти пуританским. На башмаках не было драгоценных пряжек, на пальцах не сверкали перстни, и тем не менее он производил впечатление утонченного и преуспевающего джентльмена. Непростая задача для эмигранта.
— Здравствуй, отец, — сказала она, не вставая.
Он слегка склонил голову в ответ, проигнорировав ее грубость.
— Здравствуй, Жанна. Ты неплохо выглядишь.
— Ну, до тебя мне далеко. Для покойника ты выглядишь просто великолепно, — отозвалась она без тени сарказма. — Как тебе удалось воскреснуть?
— Пришлось распустить слух о моей безвременной кончине, дабы успокоить толпу, моя дорогая. Так что теперь я гражданин Франции.
Он поклонился с ироническим видом.
В последний раз она видела отца, когда по его приказу ее посадили в карету, направлявшуюся в обитель Сакре-Кер. Он остался равнодушен к ее мольбам, словно она была не более чем надоедливой незнакомкой, а затем приказал, чтобы ее связали и заткнули рот.
— Зачем ты здесь? — поинтересовалась Жанна, демонстративно не предлагая ему сесть. Пусть не рассчитывает, что она станет изображать гостеприимную хозяйку. Она не пошевелила бы и пальцем, чтобы предложить ему еду и питье, даже если бы он умирал от голода или жажды.
— Какая трогательная встреча, дочь, — заметил граф, снисходительно улыбнувшись. Но его глаза продолжали настороженно, с ястребиной хищностью наблюдать за ней.
Бросив взгляд на пустое кресло, он осведомился:
— Ты не собираешься предложить мне сесть, Жанна?
— Твое присутствие здесь нежелательно. — В монастыре ее заставляли часами стоять на коленях на каменном полу часовни и каяться в своих грехах, включая позор, который она навлекла на семью, и непослушание отцу.
— Что ж, это можно понять, — сказал он, постукивая тростью по полу. — И тем не менее я пришел повидаться со своим единственным ребенком. Пожелать тебе добра и поздравить с успешным бегством из монастыря. Кстати, как тебе это удалось?
— Каким образом ты узнал, что я в Шотландии?
Он улыбнулся:
— Допустим, от нашего общего друга.
— От Жюстины?
Граф явно опешил, и Жанна улыбнулась, но в ее глазах не было веселья. Слишком хорошо она помнила свою последнюю встречу с Жюстиной в Волане.
Она встала, но не сделала попытки приблизиться к отцу.
Никогда в жизни она не испытывала такого чувства — ненависти, столь сильной, что ее пробрал озноб. ;
Граф выгнул бровь, устремив на нее высокомерный взгляд:
— Все еще злишься из-за того случая? Ты не первая аристократка, которая понесла вне брака. Я действовал в твоих же интересах Не настолько же ты наивна, чтобы не понимать, что общество никогда бы не приняло ублюдка?
Вот уж не думал, что ты такая провинциалка. — Он издал смешок, казавшийся еще более резким и фальшивым в этой очаровательной гостиной.
Что ж, по крайней мере он не притворяется. Если он и любил ее когда-то, то лишь потому, что она была безупречным ребенком, льстившим его самолюбию. Но стоило ей оступиться, и он вышвырнул ее так же безжалостно, как и ее новорожденную дочку.
— Убирайся. — сказала Жанна, поражаясь, что еще .способна говорить, но ненависть придала ей сил и решимости — Я полагал, что в монастыре тебя научили почтительности. — заметил граф.
— Меня там многому научили, отец. Но я предпочла забыть эти уроки, как только оказалась за его стенами.
— Жаль. — уронил он. — У тебя был шанс исправить характер. Мужчинам не нравятся строптивые женщины. — Он обвел оценивающим взглядом роскошно обставленную комнату — Впрочем, тебе удалось неплохо устроиться. Гувернанткой, кажется? Или твои обязанности совсем иного рода?
Почувствовав, что ее щеки загорелись, Жанна прокляла свое смущение и его понимающую улыбку. Но прежде чем она успела ответить, граф поднял свою трость и указал на ее шею — Мне нужен медальон твоей матери, — заявил он, удивив ее — Дай мне его, и я больше тебя не побеспокою. — Он улыбнулся и добавил:
— Можешь снова считать меня покойником Справедливый обмен, ты не находишь?
Жанна сжала медальон в ладони:
— С какой стати?
— Потому что он принадлежит мне — Маска добродушия окончательно соскользнула с его внезапно постаревшего лица, морщины в уголках рта углубились. — Как и все остальное в Волане. Ты украла его.
Жанна улыбнулась.
— Я спрятала его, прежде чем ты отослал меня прочь. сказала она. — А потом нашла среди руин Может, ты претендуешь также на мои очки и дневник?
— Мне нужен медальона — повторил он, сверля ее холодным взглядом.
— Ты его не получишь.
Подойдя к камину, она дернула за шнур звонка Они молча смотрели друг на друга, пока не появился дворецкий.
— Джентльмен уходит, — сказала Жанна. — Проводите его к выходу, Ласситер. Если вам нужна помощь, позовите кого-нибудь из конюхов.
В чем дворецкого нельзя было упрекнуть, гак это в не способности мгновенно оценить ситуацию. Он поклонился и почтительно произнес:
— Сэр, если вы изволите следовать за мной Граф бросил на Жанну гневный взгляд.
— Я все равно получу его, Жанна, — процедил он сквозь зубы, прежде чем повернуться к двери.
— Ты больше ничего от меня не получишь, — сказала она ему вслед и добавила, когда он вышел из комнаты Ты и так слишком много забрал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87