– Я поговорю с Сэмом, – сказал я. – Но обещать ничего не могу, да и он навряд ли сможет. Но я узнаю, как на это дело посмотрит он и прокурор, и дам тебе знать.
– Только побыстрее, ладно? Ведь вчера, признаюсь тебе, я был на волосок от смерти. И скоро это может повториться. Я знаю, эти гады подбираются ко мне, хотят прикончить. Не поторопишься – я могу и не успеть рассказать побольше.
– Отсюда сразу поеду в полицию. И обещаю тебе, сделаю все возможное, чтобы прийти к какому-то соглашению. – Я с серьезным видом покачал головой. – Но это может оказаться не так просто. Ведь речь идет о двух убийствах, верно? И оба произошли почти одновременно? Или в тот же день? Это может иметь значение.
– Первого парня тюкнули вечером, а второго – на следующее утро. А какая разница-то?
Я, естественно, не признался Маккифферу, что это имело значение для меня.
– Дело в том, – сказал я, – что совершено два убийства и ты замешан в обоих, хотя и как соучастник. Будь это простое ограбление, было бы проще скостить срок. Но хладнокровные преднамеренные убийства...
Маккиффер как-то не очень встревожился:
– Ну, если ты постараешься, то я смогу и проскочить. Не все так, как ты говоришь, Скотт. Эти убийства... С первым парнем все произошло случайно – его и не думали убивать. Так что это убийство непреднамеренное. И потом, я же в нем не был замешан... никто из нас... из букв... не замешан. Заранее намечалось только второе убийство, но и к нему я не имею отношения. Истинную правду тебе говорю. Я только помогал от первого жмурика избавиться, яму копал.
– Послушать тебя – прямо младенец невинный. Но если ты знал заранее, что утром парня прихлопнут, значит, ты стал сообщником еще до совершения убийства.
Глаза Маккиффера забегали.
– Ничего я заранее не знал. Для меня это было полной неожиданностью.
– Ну что ж, если прокурор согласится – учти, я не обещаю, что он согласится, – признать тебя виновным в совершении менее тяжкого преступления, то есть в том, что ты, зная о совершенных убийствах, просто смолчал...
Я чувствовал, что веду не совсем честную игру, и мне даже стало немного совестно, когда Маккиффер чуть ли не с благодарностью ухватился за мои слова и воскликнул:
– Да-да, именно так. Вся моя вина в том, что я держал рот на замке. Что тут незаконного? Я не хотел быть доносчиком.
– Должен предупредить тебя. Все может оказаться хуже, чем ты думаешь. Намного хуже.
– Черт возьми, Скотт, давай действуй. Или ты мне обеспечишь сделку, или останешься со своими пустыми буквами. А если поможешь, расскажу все: имена, даты. А твой капитан Сэм заполучит и Эдди Лэша, и еще кое-кого. Но только при условии, что я отделаюсь легко, получу малый срок.
Я улыбнулся:
– И тогда Эдди Лэш тебя не достанет, а?
– Не скрою, – пожал плечами Маккиффер, – и об этом я подумывал. Но ведь надо же искать Первого Номера.
– Надо. Но Сэму-то я должен рассказать историю, где концы с концами сходятся. Пусть она будет неполной, но понятной.
– А что в ней непонятного?
– Ну, например, та часть твоего рассказа о парне, который продал жертве шантажа информацию об убийствах.
– Ну и что?
– Ну посуди сам. Как только жертва шантажа попытался бы с помощью полученной информации прижать шантажиста, тот сразу бы понял, что его предали. И предал кто-то из своих. Тот, кто продавал информацию, наверняка знал, – если только он не круглый идиот, – что об этом станет известно. А раз знал, что его не только разоблачат, но и убьют за предательство, не стал бы этого делать. Вот это-то и нелогично.
– А ну, повтори еще раз и помедленней.
Я повторил, стараясь говорить попроще, и лицо Маккиффера прояснилось.
– Вот теперь дошло. Ты хочешь сказать, что у того парня хватило мозгов понять, что его вычислят и пришьют? Так оно и случилось. Он все понимал, не сомневайся. Понимал и поэтому слинял.
– Что?
– Понимаешь, парень знал, что ему придется сматывать удочки. Он втрескался в одну стриптизершу. Поэтому ему и были нужны деньги. И как только он их получил, схватил свою девчонку, и они дали деру. Куда – никто не знает. И с тех пор о них ни слуху ни духу.
Я улыбнулся и кивнул:
– Ну вот, теперь понятно. Это уже кое-что. По крайней мере, можно назвать полиции имя Эдди Лэша, правильно? Ведь одна из букв – это он? А найдется достаточно улик, чтобы его арестовать и отдать под суд?
– Найдется.
– Но ты должен быть уверен, Маккиффер. Если нет доказательств, все это дело выеденного яйца не стоит. Нужны факты, неопровержимые доказательства.
– Доказательства есть.
– Какие?
Он покачал головой:
– Этого я тебе не скажу.
– И где они, эти твои якобы доказательства?
– Этого я тоже не скажу.
– А если доказательства потребует суд? Ты готов их представить? Ведь суд непременно их потребует. И тут уж будет не до шуток.
– Вообще-то сам я не могу их представить. Но то, что я расскажу, поможет полиции их добыть. Господи! Да я столько могу рассказать, что больше ничего и не потребуется.
– Тебе, возможно, придется давать показания в суде против своих подельн... против других ребят.
– На это я готов. А теперь давай поторапливайся! Чую, времени мне почти не остается... Чую...
– Прямо сейчас еду в полицию. Через десять минут буду уже говорить с Сэмом. – Я встал и пошел к выходу. В дверях оглянулся и сказал: – Мне было бы легче убедить Сэма, который, уверен, будет не в восторге от этой бестолковой истории, если бы я смог назвать ему хоть какие-то факты, подробности. Ты ничего не хочешь добавить?
– Нет, Скотт. Нет. Мне кажется, я и так сказал тебе слишком много.
По правде говоря, он был прав.
Глава 11
Отдел по расследованию убийств находился на третьем этаже здания полицейского управления Лос-Анджелеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65