– Я и так достаточно удовлетворена. Не думаю, что смогу испытать что-то большее.
«Она обязательно испытает, но не сейчас. В другой раз», – подумал Риз.
Он обвил Джоан руками, чтобы она чувствовала себя защищенной. Она очень плотно прижалась к нему, словно они были одним целым.
Глава 16
Джоан приблизилась к трону лорда в зале. Его занимал не тот, кому он принадлежал по праву, этот человек был слишком молод и слишком жесток. Он рассматривал ее с интересом, которого никогда не было в глазах предыдущего лорда.
Горе убило в ней страх перед ним. Кошмары последних дней сделали ее безучастной. Она знала, чего он хочет, но уже решила, что лучше убьет себя, чем будет потакать его прихотям.
Лорд смотрел на нее как на свою собственность. Он всегда смотрел на нее так, с того самого момента, как впервые увидел. С того самого дня она знала, что он попытается применить силу, но пока он не позволял себе этого.
– Садись и ешь, Джоан. Я не дам тебе зачахнуть.
Она села рядом с ним. Его заботливый тон дал выход накопившейся горечи. Его теплота была подобна кипящей воде, выплеснутой на лед, сковавший ее сердце.
– Ты не должен был убивать Пирса.
– Он бросил мне вызов. С его стороны это было черной неблагодарностью. Когда пала крепость, я пощадил его в память о том, что когда-то мы сражались под знаменами одного и того же повелителя. А он вместо того чтобы выразить мне свою признательность, забросал угрозами.
– Ты заставил его бросить вызов: ты был слишком дерзок со мной. Он мой… он был моим женихом, моим мужем перед Богом. Чтобы защитить свою и мою честь, у него не осталось выбора, кроме как бросить тебе вызов, несмотря на свои раны, и ты это знал.
Он кротко улыбнулся. Очаровательная улыбка, но в уголках рта залегли жесткие складки.
– Да, твой жених. Теперь он больше не стоит между нами. Так было угодно судьбе.
Внезапно она все поняла. Все, наконец, стало ей предельно ясно. Пирса хитростью вынудили бросить этот вызов. Все это было подстроено, предрешено в тот самый миг, когда Ги узнал, кем был для нее Пирс. Для этого наместника дьявола все это было не более чем забавной игрой, а она была в ней и приманкой, и призом.
– Ты сошел с ума, если думаешь, будто его смерть сделает меня более сговорчивой. Я только еще больше возненавижу тебя.
Ги невозмутимо потягивал вино, глаза его торжествующе сверкали.
– Ты будешь моей, и ты будешь сговорчивой. Сначала ты, может быть, и будешь меня ненавидеть, но все изменится. Твоя безопасность зависит от моей благосклонности.
– Неужели ты думаешь, что меня волнует моя безопасность? Надеюсь, однажды ты потерпишь поражение и поймешь, каким подарком может быть смерть, когда все, что ты любил, разрушено, погублено чьими-то безжалостными руками.
Он снова оглядел ее с ног до головы. Вожделение, горящее в его глазах, вызвало у нее отвращение. Затем повернулся и уставился в зал.
– Не все, что ты любишь, погибло. Я был великодушен.
Она проследила за его взглядом и увидела, что привлекло его внимание: ее брат Марк сидел в углу зала вместе со слугами. У нее похолодел затылок, по спине пробежали мурашки.
Его рука накрыла ее ладонь.
– Это не просто животное влечение, Джоан. Если бы это была только похоть, я мог бы удовлетворить ее хоть сейчас, и мы оба знаем об этом. Твоя красота и гордость приводят меня в восторг, и я настолько очарован тобой, что хочу, чтобы ты сама меня захотела.
На мгновение в ней вскипело негодование, но она подавила его. В этот момент она оставила всякую надежду и испытала едкую горечь поражения.
Ночной кошмар растаял, и Джоан поняла, что это сон, в тот момент, когда переживала его последние мгновенья.
Она спокойно открыла глаза. В душе ее не было тревоги, не было отчаяния, безысходности. В серебристом свете утренней зари едва проступали очертания мужчины, рука которого властно покоилась на ее бедре, но ей не нужно было видеть его, чтобы понять, кто это. В тяжести этого прикосновения чувствовалась забота и доброта.
Она должна разбудить его, а то он опоздает во дворец. Но под сладкой защитой его объятий не хотелось торопиться. Медленно проникал в комнату дневной свет, освещая картину ночной близости.
Смутные воспоминания о том, как они любили друг друга, вызвали вспышку замешательства и смущения.
Если бы Джоан знала, как далеко это может зайти, она, возможно, не позволила бы этому начаться. Она никогда не предполагала, что наслаждение может завладеть всем ее существом, не подозревала, что прикосновение мужской руки может успокоить и телесную и душевную боль.
Правда, ненадолго. До определенного момента. Воспоминание о ее поражении снова привело ее в замешательство.
Наверное, прошлой ночью она совершила ошибку. Нуждаясь в его тепле и силе, она начала то, что не могла довести до конца и не знала, как остановить.
Его рука крепче обняла ее обнаженное тело и осторожно придвинула поближе. Она повернула голову и увидела, что он внимательно смотрит на нее. Риз не спал, он ждал ее пробуждения. Он точно знал, что новый день принесет ей новые страхи.
Риз поцеловал ее грудь, простое проявление нежности возбудило ее. Он пробудил в ней то, что она никогда не сможет скрыть от него, и он это знал.
– Ты опоздаешь, – сказала она.
– Я ни перед кем не отчитываюсь, – он потянулся и встал, прошел к двери. Вернулся с ведром воды. – Хочешь, я поговорю с твоим братом, или ты сделаешь это сама?
Джоан уставилась на ведро: конечно, Марк уже давно проснулся, а когда он принес наверх ведро воды, пустая терраса подтвердила его догадки о том, где она провела сегодняшнюю ночь.
– Я сама, – сказала она, совсем не в восторге от предстоящего разговора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116