Ц Дорогу благородной леди из дома Чирот! В сторону! Дорогу!
Над головами прохожих в могучих руках носильщиков плыл тех же цветов, бе
лый с лазоревым, широкий открытый паланкин. В паланкине, на расшитых золо
том подушках, сидела невероятная красавица, в жилах которой текла исключ
ительно человеческая кровь. Пард проводил ее жадными глазами, не в силах
отвести взгляд от молочной кожи и янтарных локонов. Красотка соизволила
бросить на него мимолетный взгляд из-под тяжелых век, покрытых серебрян
ой краской, от которого у оньгъе сперло дыхание и чаще забилось сердце. То
лпа быстро оттеснила Парда к стене, и через мгновение он потерял из вида п
аланкин. И даже голос глашатая смешался с громкоголосым гулом, царившим
на улице.
Ц Чего пялишься, борода? Ц ухмыльнулся поднырнувший под руку парнишка-
метис. Ц Смотрите-ка, как слюни распустил! Такая не про тебя!
Ц Отвали! Ц огрызнулся Пард. Ц Пока по шее не получил.
Ц Смотри, как бы самому по рыжей роже не схлопотать, Ц гоготнул метис и и
счез в толпе.
И тут он был прав. Пард не раз и не два подметил, что многие посматривают на
него косо, без труда определяя в нем представителя не самой почитаемой н
ародности людей. И только верная секира, возлежащая на его плече, не давал
а окружающим довести до сведения оньгъе свою неприязнь. Видимо, сомнител
ьная слава Святых земель достигла Даржи и далеко не всем пришлась по вку
су.
«Пожалуй, эльф знал, о чем говорил, когда настоятельно советовал сбрить б
ороду», Ц решил Пард и направился к первому встреченному на улице брадо
брею. Однако не тут-то было. Цирюльник, по виду чистокровный человек, прог
нал его с порога, заявив, что вход в его заведение собакам, свиньям и оньгъ
е категорически запрещен. Спорить с ним оказалось бесполезно, так как на
стороне цирюльника имелся веский довод в лице скучающего полуорка Ц вы
шибалы. Следующие пять или шесть попыток побриться тоже не привели к жел
аемому результату, и в голову к Парду стала закрадываться тревожная мысл
ь о том, что, возможно, и в трактирах к нему могут отнестись подобным же обр
азом. Первая же проба пристроиться на ночлег оказалась столь же плачевно
й, как и неудавшееся бритье. На дорогую гостиницу у оньгъенского дезерти
ра денег не хватало, а в недорогих, но приличных заведениях ему решительн
о указывали на дверь. В дешевые ночлежки для бродяг и больных оньгъе идти
не хотелось. Но Пард не слишком расстроился, в конце концов, в природе имел
ись еще приюты при храмах и ночевка под открытым небом, благо погода стоя
ла хорошая. На одном из бесчисленных базаров Пард сторговал несколько ле
пешек с мясом и приправами, кувшинчик вина и яблоко. Торговка одарила его
на прощание нелюбезным взглядом и пожелала поскорее подавиться, а чумаз
ый мальчонка непонятной породы попытался бросить вслед гнилой помидор,
но Пард не обиделся. Ему не требовалось любви и уважения даржанцев, а мощн
ая фигура бойца и тусклая сталь секиры оберегали от наиболее рьяных недо
брожелателей. Справедливости ради он заметил про себя, что в родном горо
де его недавнего спутника Ириена давно бы уж забросали камнями или вздер
нули на ближайшем дереве.
Жители Даржи оказались не в пример терпеливее оньгъе, они дождались ночи
. Ночевать Парду пришлось на берегу реки, среди бродяг и нищих, прямо на го
лой земле. Засмотревшись на городские чудеса и красоты, он пропустил вре
мя, до которого пускали в странноприимные дома, и стража прогнала его про
чь. У дезертира должен быть очень чуткий сон, но столько впечатлений, полу
ченных за один день, выбили Парда из колеи, и он бессовестно задрых, позабы
в об опасности. Сильнейший пинок под ребра разбудил его среди ночи. Удары
сыпались на оньгъе, как горох из дырявого мешка, трещали ребра, кровь мгно
венно залила глаза, но грабители вовсе не рассчитывали встретить такой я
ростный и жестокий отпор. Все-таки Пард был солдатом, и били его не первый
раз в жизни. После нескольких ответных взмахов секирой ряды разбойников
поредели, и те, кто уцелел, бросились наутек, но Парду от этого легче не ста
ло. Вместе с беглецами исчез кошель с деньгами, а эта потеря означала боль
шие неприятности в грядущем, потому что найти работу в городе, где каждый
норовит плюнуть оньгъе вслед, будет чрезвычайно Сложно.
И тут Пард не ошибся ни на йоту. Следующее шестидневье он безуспешно пыта
лся пристроиться подметальщиком, камнетесом, золотарем, забойщиком ско
та, землекопом и посудомоем. За тарелку ухи и ломоть хлеба он прополол ого
род на окраине, и то лишь потому, что старушка-хозяйка была почти слепа и т
уга на оба уха. Она, к счастью, не углядела в работнике уроженца Святых зем
ель. Заглянул Аннупард и в казармы городской стражи, но, увидев, что вся он
а состоит из обладателей разных долей орочей крови, сразу понял, что даже
при успешном зачислении в их ряды его в первую же ночь в лучшем случае жде
т только изнасилование. Мытарства дезертира продолжались, доводя бедол
агу Парда до отчаяния. Через шесть дней ночевок с бродягами Пард мало чем
отличался от постоянных обитателей дна. И все равно в грязном лохматом о
борванце даржанцы безошибочно узнавали оньгъе. И гнали отовсюду прочь. П
ард, стиснув зубы, продолжал сражаться за свою жизнь, он был упрямым челов
еком и не привык отступать.
Но злой бог судьбы снова решил потешиться за счет смертного, который даж
е не верил в него. В тот день, когда ему наконец-то повезло и седой длинноус
ый бригадир каменщиков после долгих уговоров сжалился, наняв Парда подн
осить кирпичи, тот свалился в яму и сломал ключицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23