– Последний был сдан всего десять минут назад.Потрясенная Роури ошеломленно переводила взгляд с Томаса на клерка. После шестнадцати часов жестких вагонных скамеек, столь жаждущая забыться в объятиях Томаса, она не могла рассчитывать даже на то, чтобы просто где-то переночевать.Видя ее отчаяние, Томас спросил:– Может, поблизости есть другая гостиница или меблированные комнаты?Клерк кивнул:– Вы можете остановиться в Каунсил-Блафс.– Это невозможно, – простонала она.– Вы прибыли на пароме? Я слышал, там чуть не утонул мальчик?– Это так, – подтвердил Томас и сменил тему: – Вы уверены, что в этом городе мы не найдем комнату?– Нет, сэр. В городе полно приезжих.Роури отвернулась, чувствуя горькое разочарование. Ее лицо, столь недавно горевшее страстью, стало мрачным при мысли о еще одной жесткой скамейке на железнодорожной станции. Еще целых восемь часов отделяло их от того момента, когда они попадут на идущий на запад поезд «Юнион пасифик».Она подошла к небольшому дивану с рваной обивкой. Продавленный, с пятнами жира, с дырой, в которой виднелись пружины, он показался ей райским облаком, на котором можно было прикорнуть после утомительной дороги, и Роури с удовольствием устроилась в его уголке. Похоже, ее папа прав в своей стойкой ненависти к железной дороге.Томас остался у стойки, негромко о чем-то переговариваясь с клерком. Вытерев слезу в уголке глаза, Роури взглянула на них.Дружелюбие Томаса и учтивость клерка чуть уменьшили ее обиду на судьбу. Все-таки хорошо, что Томас сохранил хорошее настроение, ведь это единственное, что способно поддержать ее в эти минуты.Тут Томас повернулся и, широко улыбаясь, направился к ней.– У меня хорошая новость, дорогая.– Ты достал комнату? – с надеждой предположила она.– Нет… Но Фред говорит…– Фред?– Фред Грейнджер, ночной клерк. Похоже, хороший парень, – заметил Томас.– Да, конечно, твой старый приятель Фред, – насмешливо сказала она. – И что он?– Фред может отдать нам на ночь свою кровать, если я вылечу нарыв на… хм, его заду.В ее глазах загорелась искра надежды.– Кровать! – Она хлопнула в ладоши и подняла глаза к небу. – О, благодарю Тебя, Боже! Благодарю Тебя! Благодарю Тебя! – Вскочив на ноги, она восхищенно взглянула на Томаса. – И где она?– Ты сидишь на ней, – ответил он.На лице Роури осталась улыбка, хотя огонек в глазах и погас.– Это его кровать?– Ну… да. Когда он дежурит. Для ночного клерка у него немного работы. – Она продолжала смотреть на него с застывшей улыбкой, и он поспешно добавил: – Послушай, я думаю, это очень любезно с его стороны – сделать такое великодушное предложение.– Великодушное предложение?Только девичья скромность удержала ее от ядовитого замечания. Ей хотелось сказать, что, пока Томас протыкает нарыв на заднице старины Фреда, какая-нибудь пружина непременно проткнет ее собственную. И почему женщины столь доверчивы, что вверяют свою судьбу этим бывшим мальчишкам – мужчинам? Скрестив на груди руки и уставившись в потолок, она медленно откинулась на спинку дивана.И тут же услышала, как хищно скрипнули пружины.На следующее утро, торопливо расправляясь с завтраком, Роури наклонилась к Томасу и прошептала:– Ты не обратил внимания, что эта женщина ведет себя как-то странно?– Какая? – удивился Томас.– Вон та, в углу.Томас бросил как бы случайный взгляд в угол зала и заметил даму, допивавшую чашечку кофе.– Ничего не вижу странного.– Она смотрит в окно, как будто кого-то ждет.– Может быть, и ждет, – философски заметил Томас.– Или, наоборот, кого-то боится.Роури подхватила вилкой кусок бифштекса, и ее взгляд вновь вернулся к даме в углу зала.– Все женщины, которых я знаю, пьют чай. – В ее устах это был почти приговор. – А эта… пьет… кофе.Томас сдержал смех и проглотил кусок бифштекса. Похлопав ее по руке, он заговорщически прошептал:– Верно. Я знаю, кто она. Это русская княжна, путешествующая инкогнито, или нет, это турчанка, бежавшая из гарема султана. У меня наметанный глаз, мисс Пинкертон.– Но что русской княжне делать в… – Она запнулась. – Томас, стань серьезным.Он вдруг широко улыбнулся.– Но я так и делаю. Ты играешь в сыщиков, и я всерьез хочу к этому подключиться. Давай подползем к ней. – В его глазах вспыхнули озорные огоньки.Увидев укор в ее глазах, он поспешил переменить тему.– Кстати, о сыщиках. Ты собираешься доедать свой бифштекс?Поскольку Роури отрицательно покачала головой, он воткнул в него вилку и положил на свою тарелку. Роури оставалось только, барабаня пальцами по столу, мрачно размышлять о том, почему Томас так пренебрежительно относится к ее талантам детектива.У них еще осталось время для короткой прогулки по городу. Вернувшись на вокзал, они увидели, что тот напоминает пчелиный улей. Пассажиры спешили сделать последние покупки у стоявших вдоль вагонов торговцев, среди которых выделялись белоснежными униформами продавцы бумажных коробок с ленчем.– Поезд отправляется! – выкрикнул кондуктор.Поскольку Томас задержался, чтобы купить ленч, Роури успела осмотреться. Ее взгляд задержался на группе весьма неприятных джентльменов, чересчур внимательно разглядывавших проходящих по перрону. Роури прекрасно знала о Джесси Джеймсе и о том, что ограбления железнодорожных поездов за последний год заметно участились. В ее полном приключений путешествии только этого недоставало!У багажного вагона она заметила трех человек в куртках из оленьей кожи и с нечесаными бородами. За погрузкой своих чемоданов они наблюдали, не слезая с лошадей.– Как мило смотрятся эти трое, – прошептала Роури, прячась за Томаса, когда тот подошел с коробками с ленчем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86