Она не имеет к ограблению ни малейшего отношения. Этот ублюдок заставил ее следовать за собой.Кейсмент поднялся:– Прекрасная работа, Маккензи. – И он хлопнул Кина по плечу. – Ты заслужил хорошую премию. Глава 19 Тем же вечером Кин Маккензи зашел в заведение Джека О'Брайена. Остановившись у входа, он обвел глазами наполненный густым табачным дымом зал, и его взгляд остановился на одинокой фигуре, сидевшей за столиком в углу. Перед человеком стояли маленький стаканчик и открытая бутылка виски. Кин подошел к его столу и опустился на стул:– Привет, доктор.Томас поднял голову. Затуманенные алкоголем, его глаза потеряли свой обычный блеск.– Как дела, Кин? – Он пододвинул к нему бутылку. – Попробуй самое плохое в мире виски от Джека О'Брайена.Кин сделал большой глоток из горлышка.– Что празднуешь, доктор?– Праздную? – переспросил Томас и взял в руки стакан. – Я не праздную, я оплакиваю.– Боюсь, что это ты меня оплакиваешь.– Нет, Кин, я получил возмездие – возмездие за всех женщин, которые меня любили и которых я оставил. Ты, конечно, скажешь, что я получил по заслугам?– Я ничего не скажу. Я не понимаю, о чем ты говоришь.Томас налил себе стакан и снова придвинул бутылку Кину.– Я говорю о Роури, дружище. Роури… рыжеволосая месть. Роури… с зелеными глазами, в которых любой мужчина может утонуть с головой.– Это намного лучше, чем тонуть в виски, – заметил Кин.Томас положил голову на руки и уставил на Кина прямой взгляд.– Ты любил ее, верно?– Думаю, и люблю, – искренне ответил Кин.– Тогда почему ты отказался от нее без борьбы?– Я уже говорил тебе, доктор. Возлюбленными мы не были. Ты должен был давно догадаться, что к чему.Томас опустил голову, и вдруг по его щекам покатились слезы.– Догадаться о чем?– Что Роури – моя сестра. – Эти слова подействовали на Томаса, как удар. От изумления он раскрыл рот. – Если быть точнее, то она моя сестра наполовину. Моя мать была поварихой у Ти Джея до того, как он женился на Саре.– Ах, вот как, – протянул Томас. – И почему он не женился на твоей матери?– Моя мать – частично индианка, – ответил Кин. – Она умерла, когда мне было всего шесть лет. Я жил у Ти Джея, но он никогда не позволял мне звать его отцом. Когда он женился на Саре, она воспитывала меня как своего сына. Ти Джею это не нравилось, но своей обожаемой жене он никогда не перечил. Когда родилась Роури, я заботился о ней. Вот почему мы так близки.– А почему ты и Коллахен так ненавидите друг друга? – спросил Томас. О виски он совсем забыл.Некоторое время Кин сидел молча. Затем взял бутылку и сделал еще глоток. Когда Томас уже решил, что не услышит ответа, Кин вдруг заговорил вновь:– Когда началась война, я покинул «Округ Си» и отправился на восток, чтобы вступить в армию. Я вернулся только в шестьдесят шестом. Ти Джей к этому времени возненавидел железную дорогу. Поначалу предполагалось, что дорога пройдет через Солт-Лейк-Сити, огибая южный конец озера, – так хотел Бригем Янг. Тогда бы дорога миновала «Округ Си», что вполне устроило бы Ти Джея, – объяснил Кин. – Но исследователи обнаружили, что в тех местах часто случаются наводнения, так что пришлось прокладывать дорогу вдоль северного побережья, через Огден и «Округ Си».– Теперь мне все понятно, – произнес Томас.– Да, Ти Джей рассвирепел, когда узнал об этом, а когда я сообщил ему, что нанялся разведчиком железнодорожной компании, он совсем взбесился. Мы сцепились, и мне пришлось уехать.– То есть ваша вражда только оттого, что ты стал работать на железную дорогу? – не веря, переспросил Томас.– Следующий год я его почти не видел, хотя иногда заезжал повидать Роури и Сару. Однажды после большой метели я возвращался с рабочими пути, и у меня случилась еще одна схватка с Ти Джеем. Я уехал, а неделю спустя Сара приехала в лагерь, чтобы попытаться нас примирить, но в тот день я был на охоте. Когда Сара находилась в лагере, на него напали индейцы. Во время этого нападения она погибла.– Прости, Кин, – произнес Томас. Погруженный в воспоминания, Кин невидяще смотрел перед собой.– Сара была замечательным человеком. У нее не было ни одной плохой черты, и я ее очень любил.– Думаю, Коллахен обвинил в ее смерти железную дорогу, – предположил Томас.– Это так, доктор. Железную дорогу… и меня. – Он схватился рукой за спинку стула. – Дьявол, я не хотел рассказывать об этом. Просто хотел объяснить насчет Роури и себя.– Ну что ж, мой внезапно обретенный шурин, тогда уж и я расскажу тебе печальную историю. Знаешь, хочется вылить свои пьяные слезы в чью-нибудь жилетку.Кин сдержал улыбку.– Ну выкладывай.Томас внимательно изучил дно своего стакана.– С самого начала?– Конечно, почему нет? – Кин сдвинул шляпу на затылок и откинулся на стуле.Томас поднял бровь и задал вопрос:– Ты никогда не задавался мыслью, что привлекает мужчину в женщине?– Не думал над этим. Наверное, у всех по-разному.Томас проигнорировал этот ответ.– С самого начала я понял, что меня привлекало в Роури, конечно, помимо красоты, – ее мужество. – Он наклонился над столом к Кину. – Знаешь что, Кин? У женщины нет возможности проявить свою храбрость, как это делают мужчины, к примеру, идя в сражение плечом к плечу. Женщины показывают свое мужество совершенно иначе.Кин подумал о том, что Кэтлин приходилось каждый день проявлять мужество, сталкиваясь с грубостью своего мужа, и он согласился:– Не стану спорить, доктор.– Но я, похоже, ушел в сторону.– Похоже, – подтвердил Кин.Томас откинулся на стуле и окинул Кина мутным взглядом.– О чем я говорил?– О Роури, – чуть улыбнулся Кин.– Она даже предупреждала меня, что слишком избалованна и привыкла поступать так, как хочет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86