А для начала мы договоримся о том, чтобы ни один из Командующих исподтишка не ставил подножки другому.
Тимгад внезапно расплылся в улыбке:
– Превосходно, действительно превосходно, верховный йедаз. Наша встреча оказалась поистине плодотворной, и я полон радости оттого, что мы сможем сплотиться против общего врага. А теперь мы должны вернуться в Никею. Если не случится никаких осложнений, то мы пришлем вам гонцов с подтверждениями принятых решений и начнем готовиться к большим сражениям.
– Да, – холодно согласился Трерис. – Да, мы так и поступим. Но перед тем как уехать, я хотел бы сказать вам несколько слов наедине, генерал Дамастес.
Синаит и Тимгад вышли, и с лица Трериса тут же сошла улыбка.
– Полагаю, вам я должен быть благодарен за то, что получил возможность принять командование над хранителями мира?
– Не стоит говорить об этом. – Я говорил столь же холодно. – У меня было достаточно причин, чтобы убить Эрна, помимо желания оказать вам эту услугу.
Он коротко кивнул.
– Вам следует знать, что я не глупец и вряд ли поверю вашим благочестивым уверениям по поводу того, что вы не стремитесь к власти.
– Думайте как хотите.
– Мне кажется, что во время пребывания в тюрьме ваша самооценка непомерно возросла. Между тем у вас нет ни единого шанса занять трон после разгрома Тенедоса. Король Байран ни в коем случае не допустит этого.
– Но он, очевидно, позволит вам принять на себя управление Нумантией, после того как с Бартоу и Скопасом произойдут какие-нибудь правдоподобные несчастные случаи, – подхватил я. – Я ощущаю ваше честолюбие даже на расстоянии.
– А почему бы и нет? Несомненно, я больше гожусь в правители, чем любой из этих двух глупцов. Например, если бы мне представилась такая возможность, то я ни в коем случае не оставил бы ни императора, ни вас в живых. Мертвецы не сражаются за троны.
Я был поражен. Люди, бахвалящиеся перед своими врагами, могут быть опасны в переулке, но как врагов их вряд ли можно рассматривать в одном ряду с Тенедосом или Байраном.
– Я учту это, – ответил я, – как предупреждение на тот случай, если мы нанесем поражение бывшему императору.
– И это будет правильно, – сказал Трерис.
Он подождал несколько мгновений, несомненно, ожидая, что я тоже произнесу что-нибудь столь же претенциозное.
Я промолчал.
Очевидно, поняв, что наговорил лишнего, и почувствовав от этого некоторую неловкость, он взял со стола свои перчатки для верховой езды и, не добавив ни единого слова, вышел из палатки.
Я не стал причислять его к круглым дуракам – никого, даже хвастуна, рассыпающего угрозы, не следует полностью сбрасывать со счетов.
Но у меня имелись более серьезные проблемы.
В частности такие, как император, три четверти миллиона хранителей мира, являвшихся, с моей точки зрения, отнюдь не лучшими союзниками, и сражение, до которого оставалось не более одного сезона, ну, в лучшем случае двух.

11
ПОЛУНОЧНОЕ СВИДАНИЕ

Я мало думал о собственной безопасности, считая, что единственным моим серьезным врагом был Тенедос, который, как ни удивительно, казалось, не знал, где я нахожусь. Защиту от него, как я надеялся, должны были обеспечить Синаит и ее помощники-маги. Поэтому я безмятежно занимался своими делами.
Я держал возле двери моей квартиры на верхнем этаже гостиницы одного-единственного часового, основным назначением которого было не пропускать в двери множество идиотов, которые стремились пробиться ко мне, чтобы я разрешил какие-то их собственные мелкие трудности.
Однажды ночью я возвратился в гостиницу более чем недовольный после ночного учения, которое началось плохо, а закончилось хуже некуда. Моего часового на месте не оказалось, и я подумал, что он пошел по нужде, или же, чего тоже нельзя было исключить, начальник охраны просто забыл поставить его на пост. Я пожал плечами и вошел в свою квартиру, состоявшую из одной, похожей скорее на зал комнаты с огромным столом, заваленным картами, планами и бумагами, ванной комнаты и небольшого алькова, где находилась моя кровать.
В комнате было темно, и я оставил дверь открытой, чтобы иметь хоть немного света, пока не зажгу одну из ламп. Я уже дошел до середины помещения, когда дверь а моей спиной закрылась, щелкнул замок, и я оказался в полной темноте. Кто-то приоткрыл створку потайного фонаря, осветив меня лучом. Я наполовину вытащил меч из ножен, но меня остановил приглушенный голос:
– Не двигайтесь, а'Симабу, или вас ждет верная смерть.
Я позволил моему мечу скользнуть обратно в ножны. Из темноты вышел человек, высек кресалом искру и зажег от загоревшегося трута две лампы, стоявшие на столе.
– Пожалуйста, расстегните перевязь с мечом и положите ее на пол, – приказал тот же голос, и я повиновался. – Теперь вы можете повернуться. Мы не намерены убивать вас. В данный момент.
Я увидел, что в комнате находилось с полдюжины человек. Двое носили зеленые форменные жилеты моей армии, все остальные, за исключением одного, ходили в разномастной гражданской одежде, а один был облачен в дорожный плащ с капюшоном. Все, кроме одного, были вооружены мечами или кинжалами.
Я решил было, что командует всеми и отдает мне приказы человек в плаще, но тут заговорил один из людей в зеленом:
– Сядьте.
Я подчинился не сразу, и второй из одетых в форму моей армии людей пригрозил мне оружием. Оно было немного необычным, по крайней мере для взрослого мужчины: маленький арбалет для одной руки, с ложем всего в фут длиной и без приклада. С такими арбалетами мальчишки в Симабу охотились на воробьев или кроликов.
Я скептически прищурил глаза, и это не осталось незамеченным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154