Ощутив сырость, щепки почти сразу же начали свистеть, причем издавали они не веселый свист, а пронзительный диссонирующий звук, напоминавший тревожные сигналы воронов, но только гораздо громче и резче.
Перепуганные лошади начали беспокойно ржать; они вскидывались на дыбы, молотили передними ногами в воздухе, рвались с привязей. Мерзкий визг становился все громче, и животные по-настоящему запаниковали. Они дико били копытами и рвали веревки. Видеть это было крайне неприятно, потому что порой мне кажется, что я отношусь к лошадям куда лучше, чем к людям, но тем не менее, как и все остальные, я вытряхнул на землю содержимое кармана.
Затем мы галопом помчались дальше, к палаткам. Я снова отдал приказ, и солдаты принялись разбрасывать содержимое второго свертка – волшебные факелы.
– Кутулу! Принимай команду! – крикнул я и, услышав его ответ, отъехал со своей четверкой от отряда.
Мы помчались вдоль ряда палаток, прочь от воцарившегося позади хаоса. Мои воины пробивали себе путь сквозь расположение майсирцев. Враги вели себя, пожалуй, немного разумнее, чем прежде, но все равно были сильно ошарашены тем, что мы вдруг – совершенно внезапно! – оказались в самом сердце их лагеря. На своем пути мы встретили лишь двух человек; когда мы проехали, они остались лежать в грязи.
Перед нами было поместье – резиденция короля Байрана, и мы галопом подлетели к нему. Территорию окружала каменная стена из того же белого камня, из какого были выстроены усадебные здания. Мы спешились, отвязали от седел все снаряжение и хлестнули лошадей. Животные заржали, не желая расставаться с хозяевами. Пришлось еще пару раз хлестнуть их, и только после этого они с видимой неохотой поскакали прочь.
Мы находились почти точно посередине между двумя воротами, скрытыми от нас за поворотами стены. Оттуда доносились крики – очевидно, это усиливали охрану.
– Идите, – приказал я.
Симея и Курти побежали обратно, к рядам палаток. Я думал – возможно, даже надеялся, – что она улучит момент, чтобы оглянуться, но этого не произошло.
Свальбард подставил мне ладонь, как ступеньку, чтобы я мог достать до верха стены. Там не оказалось никаких осколков стекла или воткнутых ножей – Юрей был довольно мирным краем, прежде чем туда пришли двуногие волки. Я уселся на стену и подал руку Йонгу. Тот легко перекинул тело через стену и оказался внутри. Свальбард подтянулся на одной руке – я поднял его за шиворот, – закинул ногу на стену и уселся рядом со мной. Еще мгновение – и мы втроем оказались за стеной.
Я на миг задержался, чтобы восстановить в памяти план поместья. С обеих сторон от нас проходила главная аллея, соединявшая двое ворот. Точно на середине ее изгиба располагалось главное здание.
Впереди лежало поле несжатой пшеницы, протянувшееся на треть лиги, за ним, видимо, колодцы, а между ними и особняком – парк с фигурно подстриженными деревьями. Слева от меня, на востоке, раскинулся фруктовый сад, а дальше – виноградники. Справа, западнее, тоже тянулось пшеничное поле, за которым виднелись конюшни и надворные постройки. Из-за особняка выглядывали длинные бараки для работников, а за ними также были разбиты сады, и далее – до дальней стены поместья – тянулись пшеничные поля.
Звуки боя стихли. Это значило, что мой отряд выбрался из вражеского лагеря.
Йонг присел на корточки в нескольких футах от меня – черное пятно в темно-сером мраке. Я подошел к нему и пальцем в воздухе нарисовал вопросительный знак. Хотя было темно, он разглядел мой жест.
– Вдоль стены тянется распаханная полоса, – прошептал он. – Может быть, хотели что-нибудь посадить, но, вероятнее, это сделано для того, чтобы никто не мог пройти незамеченным. Иди вперед, а я замету следы.
Я послушался и медленно, пригнувшись, пошел к пшеничному полю. Свальбард ступал в мои следы, а Йонг пятился позади, аккуратно разрыхляя руками землю.
Раз пять, если не больше, мы застывали как статуи при виде проносившихся галопом всадников, размахивавших над головами фонарями. Наверняка это были гонцы, сообщавшие подробности о нашем налете. Затем мы добрались до пшеницы, и лидерство захватил Йонг. Он показал нам, как нужно быстро пробираться через посевы, раздвигая стебли и изменяя направление, чтобы наш след, ведущий к особняку, не бросался в глаза всаднику, едущему на лошади, и не был виден с дерева, с крыши или же в Чаше Ясновидения.
Мы должны были двигаться быстро, чтобы успеть до того, как выпадет роса, потому что на росистой траве наш след будет заметен всем и каждому.
Я рассчитывал пересечь поле и сесть в засаду где-нибудь в саду, дожидаясь там прибытия короля Байрана. Он, скорее всего, должен был появиться не позже чем через два часа.
Проделав уже две трети пути по полю, мы вдруг оказались чуть ли не в катастрофическом положении.
В течение последних двух дней я не решался исследовать местность при помощи магии Симеи. И как раз в это время они начали жать пшеницу. Теперь от окутанного мраком сада с причудливо подстриженными растениями нас отделяло несколько сотен ярдов открытого пространства, где не было ничего, кроме стерни по колено высотой. А мрак был не настолько густым, чтобы я не мог рассмотреть часовых, расхаживавших взад и вперед по аллее между садом и особняком.
Я даже подумал о том, чтобы залечь в пшенице где-нибудь поближе к подъездной аллее и попытаться выстрелить в Байрана из лука, когда он будет проезжать мимо. Но расстояние было слишком большим для того, чтобы выпустить стрелу наверняка, а Байран если приедет, то, несомненно, в карете. Единственное, к чему это могло бы привести, – к нашей бессмысленной гибели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154