Что такое ZIP, даже я знаю — устройство для записи данных на дискеты большого объема. Лоскутков страдал от боли в челюсти и лишнее спрашивать не старался. Он и саму челюсть придерживал рукой, чтобы на куски, наверное, не рассыпалась, но смотрел внимательно, чтобы мы ничего не упустили. Еще больше его мучили, видимо, запоздалые душевные страдания. С пистолетом, да еще вдвоем, ментовские офицеры против одного молодого вора выглядели, надо сознаться, неважно — упустили...Что бы они вообще делали без отставного майора спецназа ГРУ? Хорошо хоть моя парочка уползти не успела. Задержанные сейчас молча сидели на полу, прислонившись к стене — их просто не стали пока поднимать.Так спокойнее для всех. “Бульдозер” тупо улыбался непонятно чему. Я даже грешным делом подумал, что он после моих ударов с собственным умом поссорился. Первый же из визитеров, которого я принял за охранника, смотрел зло и все пытался скованными наручниками руками потрогать затылок. Он прилично расшиб себе голову о косяк. Кровь стекала за шиворот и, похоже, щекотала. Парень криво ухмылялся. А я рассматривал сам косяк — не сдвинулся ли он с места, не треснул ли где: нехорошо все-таки портить чужой интерьер, тем более, если пришел без приглашения и вообще в отсутствие хозяев.— Ты, что ли, мне накатил? — спросил парень, когда я убедился в целостности косяка, подошел к нему вплотную и стал в упор разглядывать.— Не расстраивайся, на допросах тебе еще добавят...— А тебе — так прямо на хате, — и он без запинки выдал мой домашний адрес.Вот это он зря — чего не люблю, так это соседей по пустякам беспокоить. И так несколько месяцев назад сначала Лоскутков у меня обыск устроил, а соседей понятыми пригласил, потом его самого под моими окнами подстрелили. Теперь и этот — или сам надеется выпутаться, или обещает гостей подослать.А я вообще-то человек гостеприимный.— Предупреди только, когда пожаловать изволишь. Я чайник заранее поставлю.— Побалуемся чайком, побалуемся... — парень не унимается. Злопамятный, зараза, хуже Лоскуткова.— Нет. Извини. Не чайком. Просто у меня дома всегда с горячей водой проблемы. А теплой кровь легче будет с твоего затылка смывать. Для того, понимаешь, и чайник...— Поглядим.— Если доживешь, — вступил в разговор Лоскутков. Он слова процеживает сквозь зубы, и оттого голос его кажется странно-смешным и одновременно змеино-злобным. — Я для тебя, сука ты последняя, специальную камеру подготовлю. Там ребята опытные сидят, проверенные. В первый же час тебя “опустят”...Это подействовало лучше любого удара.Глаза парня затравленно скакнули — с майора на меня, потом обратно. Ответить он, чтобы не обострять отношения, не решился. И правильно.У Лоскуткова в руках его документы.— Знаю я этого сукиного кадра, — говорит мне. — Боевичок сраный... Бывший старший лейтенант ОМОНа. Надоела ему нищенская ментовская зарплата, решил однажды еще подработать и попался — погнали. Можно было бы и по статье оформить, да выкрутился.А надо было дело до конца доводить...Парень молчит. Посматривает на мои руки и на руки майора. Ожидает — с какой стороны будут бить больше.— Так что? — Лоскутков низко наклонился к его лицу. — Знаешь, что в камере с бывшим ментом сделают?Молчание в ответ. Угрюмое и дремучее, как лес в сказках про Соловья-разбойника.Знает.— Что вам надо было в этой квартире?А вот теперь все стало ясно. Парень бросил короткий взгляд на “бульдозера”. При нем говорить не решается. Лоскутков, к сожалению, не правильно сориентировался. Дожимать не стал, хотя дожать можно бы было. Всегда надо продолжать атаку. И при напарнике все бы он выложил после обещания майора. Более того, сразу бы поставил себя в такое положение, что помощи от пославших сюда ему ждать бы уже не пришлось. Это тоже важно. Майор оплошал. Склонился над вторым.— Что здесь надо было?— В сортир сходить хотели. Понимаешь, на улицах все общественные туалеты в пивбары переоборудовали. Говорят, ваш мэр лично сортирами торговал и мелочь на сдачу недодавал. Непорядок. Куда человеку по нужде податься? Вот и вспомнили, что здесь хата пустует...— Ничего, — успокоил его Лоскутков, — теперь параша рядом с твоей шконкой стоять будет. Это очень удобно.“Бульдозер” широко улыбнулся и замурлыкал себе под нос мотивчик из популярной песни.Вышел из второй комнаты Слава:— Что еще забрать надо?Майор ему ответил только злобным взглядом. Он сам не знал, что нужно забирать из этой квартиры. Не знал и не понимал, почему так настойчиво, с риском для свободы кто-то пытается сюда попасть.А я решил исправить ментовскую ошибку — первого парня “дожать”, пока не остыл.Все же в армейской разведке лучше учат проводить допросы, чем в ментовке. Оно и понятно, нам зачастую приходилось это делать в условиях боя. Для повторного допроса времени может и не быть.— Мыло возьми, — посоветовал я Славе.— Зачем? — не понял он ситуацию, и бровь на его “зрячем” глазу удивленно поднялась вверх — ходячая комедия ужасов, а не лейтенант.— А вот этому другу задницу намылить... — кивнул я. — Он уже готовится к сеансу камерного секса.Теперь и Лоскутков понял ситуацию. Снова склонился над бывшим омоновцем.— Мне долго некогда болтать. Что здесь надо было?— Деньги... — сказал вдруг “бульдозер”. — Десять тысяч баксов здесь должно быть.За деньгами, насколько я понимаю, на шестисотом “Мерседесе” не ездят. Даже если это и десять тысяч баксов. Откровенно врет и дает подсказку товарищу.— Что здесь надо было? — я тоже склоняюсь над первым. — Что?— Деньги... — говорит он, но уже так неуверенно, что даже менту заметно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83