2 — Умник какой, — зло глянул на меня майор Лоскутков. — На всем готовеньком хочешь прожить? Ты бы уж сразу запросил список на весь автотранспорт города и полную картотеку областного УВД. Чтобы нас не мучить долго и постоянно. Все данные тебе выложи на блюдечке. А сам только деньги получаешь. Покупаешь компьютеры и сотовые телефоны. Номер хоть сообщи...— Я на эти деньги сахар для тебя покупаю, — я кивнул на пачку сахара, что стояла на подоконнике со вчерашнего дня. — Завари хоть чай, когда к тебе гости приходят. А ворчать потом будешь.Я написал на листке, который мне Лоскутков подсунул, номера “Опеля” — преследователя и “четверки” цвета “баклажан”. Майор пододвинул листок Володе:— Сходи, попроси побыстрее проверить.Тот усмехнулся, но пошел.— Выкладывай, какие у тебя претензии есть к бедной девочке? Зачем тебе нужно ставить ее под “наружку”?— Это может не оправдаться, но шансы есть.— Если может не оправдаться, то сам и води ее. Чтобы установить “наружку”, мне нужно составить письменное обоснование и идти подписывать или к начальнику, или к первому заму. С подозрениями меня элементарно подальше пошлют и будут правы.— Бюрократы... — не удержался я.— На том и стоим, — не остался в долгу мент. — Выкладывай мне все.Зазвенел телефон. Лоскутков сделал жест рукой — подожди, мол, — включил в розетку электрочайник, исполняя мою скромную просьбу. И только потом снял трубку.— Слушаю. Майор Лоскутков. Так. Понятно. Понятно. Я этого и ждал. Не напугаешь... — и положил трубку, не попрощавшись. — Мать их... Придется извиняться перед твоим “тихушником”. Ладно хоть, его у нас пока держат. А то в СИЗО — удобства не те.— Да и у вас не лучше, я слышал...— У нас хоть камеры на двоих.— Но все же — камеры... Ты бы сам там ночку провел, по-другому бы запел.— А что ты на меня напираешь? Я что, отпустить его должен был, как только узнал, кто он? И почему Леший не может быть следователем? Да будь он самим президентом, я не обязан был бы его отпускать.— Или ментовским опером... — съехидничал я.— Был такой случай, — вдруг мрачно кивнул майор. — Где-то в Сибири, не помню точно город.— Ну, что там? С экспертизой...— Там пустышка. И по Чанышеву, и по Панкратову. ДНК не совпадает. И на ноже капитана — остатки крови животного. Оказывается, у человека и у животных разное количество каких-то кровяных телец. Сейчас с курьером пришлют акт. Там все точно сказано.— А каких телец, белых или красных? — блеснул я интеллектом.— Зеленых... — рысь стрельнула глазами.Майор начал злиться. — Ладно. Надо отпускать.Он взялся опять за телефонный аппарат и долго накручивал номер. Наконец дозвонился, потребовал доставить к себе задержанного “с вещами”. Я почему-то подумал, что, окажись задержанный не следователем ФСБ, а каким-то простым смертным, то майор так не торопился бы.— Ты пока рассказывай.— Нет уж. Твой капитан — большой специалист по компьютерным преступлениям.Вот с ним мы и поговорим. Как думаешь, не откажется?— Посмотрим. А что там?— Там не все еще понятно. Интересные сказки про суперзаработки суперпрограммиста.Лоскутков даже по столу кулаком треснул.Но не сильно. Кулак не сломал.— Все супер да супер, как в американском кино! Мне бы что попроще, чтобы я понял.И без компьютеров желательно.В дверь постучали.— Войдите.Заглянул прапорщик. Не такой угрожающий, как тот, что приводил Александру Чанышеву, но такой же красномордый и красноглазый.— Задержанный доставлен.— Пусть заходит. Ты можешь быть свободен. Освобождаем.Капитан зашел. Он уже услышал о своем освобождении, но сохранял спокойствие и достоинство.— Я приношу тебе, Панкратов, извинения, — нашел в себе силы сказать Лоскутков, но глаза его так и обжигали капитана холодом.Не любит мент освобождать кого-то, ему бы только сажать да сажать. — Но, сам понимаешь, служба такая.— Понимаю.— Вот, познакомься, это — частный сыщик из “Аргуса”...— А мы слегка знакомы.Я поднял удивленные глаза. Как правило, трезвым я всех людей запоминаю, если общался с ними хоть пару минут. И готов был поклясться, что капитана Панкратова вижу впервые. А от ФСБ я всегда ожидаю провокации, как раньше ожидал от КГБ, и потому насторожился.— Не припомню момента.— Спортзал “Динамо”. Бой с капитаном Соколовым. Я был среди других наших офицеров. И даже поздравил тебя первым.— Понял. Только вас было много, и я не в состоянии был всех запомнить.— Ясно.Я взглянул на Лоскуткова. На челюсти у него светилась великолепная шишка, показывая место перелома. Я сломал Соколову челюсть по недоразумению, а потом мы выясняли с ним отношения в спортзале “Динамо”, и я еще раз объяснил разницу между офицером спецназа ГРУ и какой-то службы ФСБ.— Вот и прекрасно, — сказал Лоскутков. — Наш господин частный сыщик желает задать тебе несколько вопросов совершенно по другому делу. Если ты не будешь возражать, я поприсутствую и послушаю.— По другому делу? — спросил удивленный Панкратов и круто повернулся всем корпусом ко мне.Так круто, что я даже среагировал и приготовился поставить блок предплечьем от единственно эффективного в таком положении удара. Но капитан смотрел вопросительно.Очевидно, он подумал, что его еще в чем-то подозревают. Впрочем, так подумать не мудрено, если не знаешь манеры майора Лоскуткова разговаривать. У меня у самого в первые дни нашего знакомства постоянно держалось весьма сильное желание “накатить” ему. Отделывался от подобных наваждений только чаем с сахаром.— Господин мент, как менту и положено, не правильно выразил свои мысли. Вернее, мои мысли и намерения. Я хотел не вопросы задавать, а проконсультироваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83