Майор нервничает от каждого нового допроса.— Я пойду к компьютерщикам, — согласился я миролюбиво. — Не буду тебе мешать.Он только кивнул.За дверью я не удержался и посмотрел на задержанного. Не знаю, как с юридической точки зрения, а с медицинской — этому человеку точно обеспечено место за решеткой. По всем внешним признакам — откровенный дебил, но чрезвычайно здоровенный и, судя по тому, как два солдата держат его скованные наручниками руки, агрессивный. Глава шестнадцатая 1 Сказать по правде, я не люблю чувствовать себя дураком. Может, кому-то это и покажется странным, но так уж я устроен. И, тем не менее, терпению меня учили во время службы в армии. Никто так не умел терпеть, как спецназовцы ГРУ. В Афгане, помню, одна из наших групп устроила засаду на пути караванщиков. Отлично ребята замаскировались. В голом ущелье так закопались в землю, что разведка моджахедов, остановившись на привал, попыталась развести костер почти на спине командира взвода. А тому пришлось терпеть и ждать, пока весь караван подтянется, иначе провалилась бы вся операция. Ладно еще, что костры жгли не дровами, а верблюжьим пометом.Такой костер дает большой жар, но долго разгорается. Парень терпел до последнего, но засаду не выдал, хотя и угодил после боя в госпиталь с ожогами.Вот и я в таком же положении оказался.Сижу за спиной лейтенанта-”пирата” Славы — он на глаз себе приспособил повязку из черной ленты, чтобы не слишком освещать путь впереди — и капитана Панкратова, смотрю, что они делают, слушаю их разговоры и чувствую себя полным дураком.— Нет, — восхищенный Панкратов толкает меня локтем в бок, — ты понял, что он делает? Ты понял?..Если бы я понял, то давно бы уже сам толкал его в бок. Думаю, капитану это не слишком понравилось бы. А тут меня еще начало мучить непонятное чувство, словно я что-то очень важное упустил. Настолько важное, что только вспомни я, только сообрази — и мир перевернется, и преступник сам придет и ляжет мне в ладони еще тепленьким, молочным. Ляжет и все расскажет.Одно я понял точно. Я с преступником уже общался, и он меня обвел вокруг пальца, а вот кто он, где он меня обвел и где сам прокололся так, что я не заметил, — это вопрос.Слава с Панкратовым разобрались уже с винчестером. Там оказалось мало интересного. Но вот дискеты от ZlPa их сильно заинтересовали. По сути дела, это оказался архив, в котором отражались все действия хакера Чанышева.Дискеты складывались по отдельности и прокладывались бумажками с надписями.— Это моя двухгодичная работа! — восхищался Панкратов. — Добрался я до него.Жалко, что поздно...— Слава, ты не сообразишь насчет чая... — попросил я, потому что просто измучился, вспоминая поминутно и даже пословно каждый разговор с каждым человеком по этому делу.Слава сообразил. Он заварил мне в поллитровой кружке настоящий чифирь, словно всю свою сознательную жизнь зону топтал. Такой пьют только там, и то пускают кружку по кругу. Но мне в моих умственных страданиях это сейчас было в самый раз.Зашел Лоскутков. Он закончил очередной допрос. Судя по тому, что майор пытался каждого застрелить взглядом, и в этот раз у него вышла промашка.— Как успехи? — Я спросил на всякий случай.Выстрел в меня.— Никак. Обыкновенного сумасшедшего привезли. Отлей чайку в стаканчик, — и он достал откуда-то из-за шторы коричневый — от постоянного заваривания чая в нем — граненый стакан.— Сахара нет, — пожаловался я.Стакан немедленно вернулся на место.— Сейчас Осоченко подойдет. Придешь беседовать?— Нет. Ты без меня его лучше прижмешь.Незнакомый человек, ментовская обстановка, убийственный взгляд. Он будет нервничать.При мне Гоша успокоится. Я только попозже загляну.— Чанышеву уже выпустили. Ее Володя вместе с “наружкой” провожает.— Прекрасно. Сообщения есть?— Пошла не сразу домой. К кому-то наведалась в гости. Ждут возле дома.— Боюсь, придется до утра им ждать. Никак она надумала с разбега уколоться?— Тоже может быть. Кстати, приехали ее родители. Они сейчас в Подмосковье живут.Осоченко их расположил пока в квартире. Но к ним Александра не слишком спешит. Мы установили в квартире “жучки”. И телефон — на прослушивании уже.— Она знает о приезде родителей?— Сообщили.Майор еще раз посмотрел на мою кружку, тяжело вздохнул и вышел встречать Осоченко.— Вот оно! — воскликнул Слава.Панкратов отодвинулся от своего компьютера вместе со стулом, чтобы заглянуть в соседний монитор.— Что там? — поинтересовался я, уверенный, что все равно ничего не пойму.— Программа для телефонной станции! Он свой номер пропускает через другой телефон.И потому мы никак не могли ухватить его за хвост. Эту программу следовало каждый раз заново вводить в компьютер телефонистов.Вот программа-сателлит на самоуничтожение по завершении сеанса. Хорошо продумано.И очень остроумно. Пока все сходится с рассказами Лихачева. Там, — капитан кивнул на дискеты от ZIPa, — есть несколько простых программок. Совсем другой почерк. Примитив. А здесь — логическая сложная цепь. Скорее всего, это делала Чанышева. Классная программа. Я пока вижу только один прокол.Но — существенный.— Какой? — спросил Слава. Он не тянул в сравнении с Панкратовым, и потому откровенно спрашивал, не стеснялся — учился.— Сателлит срабатывает только при корректном выходе. Если не выйдешь правильно, то ты попадешься. Или если не знаешь о существовании сателлита — тоже попадешься.Я заинтересовался:— А это сложно сделать — корректный выход?— Если есть мозги в голове и не вышибли память, то гораздо легче, чем взломать пароль.— Понял! — воскликнул я.И, должно быть, воскликнул так резко, что компьютерщики догадались — понял я не то, о чем они говорили мне, и обернулись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83