— Кое-что из этого заслуживает опротестования, но я не имею возможности это сделать.
— Да, — согласился судья. — Опрашивайте вашу свидетельницу, адвокат, — сказал он Норе.
Менди Джексон была остановлена внезапно, она тяжело дышала, но в остальном была все так же непоколебима. Я увидел в ней нечто такое, чего никогда не замечал во время дюжины подобных процессов, на которых сам был обвинителем. Всегда в таких случаях жертва либо полностью теряет самообладание, либо держит себя под таким контролем, что присяжные находят ее рассказ неправдоподобным. Миссис Джексон была из тех, что умеют себя контролировать, но в ней я сумел увидеть то напряжение, с каким ей это давалось. Она не расплакалась и не повысила голоса, но казалось, она едва удерживается от того, чтобы не вскочить с кресла. Напряжение, с которым она подавляла в себе эмоции, было таким же сильным, как, вероятно, и сами эти эмоции. Я осознал, что слушаю ее так, будто наконец-то узнаю правду о том, что случилось в тот вечер. Ее показания вылились в такой поток памятных деталей, что, пока она рассказывала, сомнение даже не приходило мне в голову.
Нора дала ей возможность немного передохнуть. Менди Джексон смотрела перед собой, моргая глазами. Она начала было поворачивать голову в сторону присяжных, но затем остановилась. Не думаю, что она также видела и публику.
Нора попросила у судьи разрешения подойти к свидетельнице и передать ей фотографию.
— Ты сказала, Менди, что он оцарапал тебя. Можешь ты идентифицировать вещественное доказательство обвинения номер двенадцать, которое я только что передала тебе?
— Это моя фотография, которую сделал один из полицейских той ночью в госпитале.
— Что этот снимок показывает?
— Царапины на моей груди.
— Как ты получила эти царапины?
— Они оставлены ногтями мистера Блэквелла, когда я пыталась от него вырваться.
— "От него" означает от обвиняемого?
— Да.
Нора резюмировала установление факта, не передав фотогфра-фию присяжным. Этот снимок, как и почти два десятка других предметов, уже был признан судом в качестве вещественного доказательства, но ни одну из этих улик Нора пока не передала им на изучение.
— Что случилось потом, Менди?
— Он держал меня, стоя сзади. Одна его рука сжимала мое горло так, что я не могла дышать. Я изо всех сил тянула эту руку вниз, пытаясь отцепить ее, и, пока я это делала, он опустил вторую руку и совсем стащил с меня юбку. Затем он ухватился за мои трусики и разорвал их.
— Ты пыталась остановить его?
— Я просто хотела дышать. Мне казалось, что я умираю. Я попробовала опустить руку, но тогда его пальцы сильнее сжались вокруг моей шеи, и я снова схватилась за них.
— Что произошло дальше?
— Он чуть ослабил хватку, так чтобы я могла дышать. И я почувствовала, что он начал делать какие-то движения позади меня. Я услышала, как расстегнулась молния на его брюках, и еще раздался такой... шарящий звук.
— Ты могла догадываться о том, что именно он делал?
— О да. О да, я поняла. Он схватил меня, приподнял над полом и толкнул вперед. Передо мной стояла кушетка, и он просто как бы опустил меня на нее, однако он при этом продолжал держать мои ноги, поэтому я упала на руки и попыталась подняться. И тогда он протиснулся между моими ногами.
— Кого ты имеешь в виду? Что было между твоими ногами?.. Извини, Менди, но ты должна отвечать громко; я не думаю, что кто-нибудь расслышал тебя.
— Его пенис. Он поместил свой пенис между моих ног.
— Менди, я сожалею, что тебе приходится это делать, но ты должна говорить более определенно. Куда обвиняемый поместил свой пенис?
Менди смотрела вниз, на руки.
— В мое влагалище, — тихо сказала она.
— Его половой орган проник внутрь твоего?
— Протест, ваша честь! Это наводящий вопрос.
— Поддерживается.
Нора не стала возвращаться к этому. Она, разумеется, получила уже достаточно для присяжных.
— Не пыталась ли ты остановить его? — спросила Нора взамен.
— Как? — сказала Менди Джексон, отрывая взгляд от своих рук. — Скажите мне, как? Я думала и думала потом. Ноги мои не касались пола. Когда я попыталась дотянуться рукой, я не смогла достать до него и упала лицом вниз. Как я могла остановить его?
— И что же ты делала?
— Я кричала. И что-то говорила ему. «Пожалуйста, не надо», — вероятно. «Прошу вас! Пожалуйста!»
Нора через стол взглянула на Дэвида.
— Обвиняемый говорил что-нибудь?
— Он говорил: «Не вопи, не вопи. Я тебе понравлюсь». И один раз он сказал: «Я дам тебе денег».
Генри сделал запись в блокноте. Нора дала присяжным несколько минут подумать.
— Что случилось потом? — спросила она.
— Он опустил меня вниз и, должно быть, встал позади меня на колени, потому что он все еще продолжал. Он...
— Что продолжал?
— Проникать. В меня. Но казалось, будто он не мог...
— Я буду опротестовывать любую попытку делать предположения, — сказал Генри.
Уотлин поддержал его.
— Он эякулировал? — спросила Нора.
— Нет.
— Что было дальше?
— Он это вытащил и повернул меня кругом, так что я оказалась сидящей на кушетке. И он сказал: «Давай».
— Что он подразумевал под этим? Тебе это было ясно? — спросила Нора, предупреждая возражение со стороны Генри.
— Он хотел, чтобы я положила это себе в рот.
— Что ты имеешь в виду...
— Его пенис, — сказала Менди Джексон.
Она казалась слишком уставшей, чтобы сердиться. Она смотрела только на Нору.
— Он хотел поместить свой пенис в мой рот.
— И он сделал это?
Менди Джексон опустила глаза. Больше не осталось никого, чей взгляд она была в состоянии выдержать.
— Да.
— Почему ты не остановила его?
— Я испугалась.
— Чего ты испугалась?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125