Не говоря ни слова, Лорелин отвела свободную руку назад, сжала кулак и ударила его в челюсть.
Мохарец вскрикнул, отшатнулся и упал. Девушка завопила и отпрыгнула, держась за поврежденное запястье.
Дамион снова вскочил на ноги.
– Йомар! – крикнул он. При звуке своего имени чернокожий обернулся. – Как ты можешь? – продолжал Дамион. – Как ты можешь служить зимбурийцам после того, что сделали они с Мохарой…
– Заткнись! – яростно заорал чернокожий. – Ты сам не знаешь, что говоришь. Вообще ничего не знаешь!
Он стал наступать с занесенной саблей, но Дамион пошел ему навстречу, протягивая пустые руки. Мохарец остановился.
– Йомар, послушай! Ты ведь в Маурайнии. Ты можешь в любой момент уйти и быть свободным! Оставь зимбурийцев, останься здесь, с нами!
– Уйти? – Йомар гневно засверкал глазами. – И что делать? Осесть в городе или в деревушке? Да, меня среди маурийцев никак не найти! – Он показал на свое черное лицо. – Меня выследят. И убьют. Не понимаешь? Я теперь слишком много знаю…
– Мы тебя спрячем, – пообещал Дамион. – В катакомбах, где зимбурийцам тебя ни за что не найти. Переправим в другую страну.
Он был в двух шагах от мохарца, на расстоянии удара саблей. Острие приподнялось – но удара не последовало.
– Йомар, они ее убьют, если ты ее им доставишь, – сказал он тихо, так, чтобы слышал только Йомар.
Темнокожий посмотрел на него, на Лорелин, стоящую неподалеку с опечаленным и встревоженным лицом. Судорога чего-то, похожего на страдание, исказила его лицо, и голова опустилась на грудь, будто у побежденного в битве. Клинок опустился, рукоять выскользнула из руки. Тишина окутала троих на Старой Дороге. Она крепла, сливаясь с широким безмолвием, туманом, повисшим над округой.
На лугу белый конь и вороной стояли рядом, все еще фыркая и отдуваясь. Потом они опустили головы и начали пастись.
10 МАНДРАГОР
Эйлия зевнула, потянулась и вернулась в явь.
Она видела еще один сон, странный и темный сон, будто ее несут на руках по длинному туннелю, где возникают и исчезают какие-то фигуры у стен; помнилась пещера с лесом каменных деревьев, озеро, как лист темноты, растянутый в пустоту. Озеро – это ведь из древних легенд? Подземное озеро под замком, всевидящее стекло для принца Морлина и место его последнего упокоения…
Эйлия смутно помнила два голоса где-то в темноте. Она часто слышала голоса, пока лежала на неопределенной границе сна и бодрствования, и знала, что это обычное явление полусонного состояния: звуковые призраки, порожденные дремлющим мозгом. Но эти были слишком отчетливы. Один мужской, как она поняла, другой женский, и оба мучительно знакомы, но если они реальны, то лица от этих голосов никак не удавалось вспомнить.
– Ладно, – сказал мужской голос, – если она не из твоих, то что она здесь делала? И откуда она знала, что Лорелин здесь?
– Ты твердо уверен, что она знала? – спросил женский.
– Не валяй дурака! Я видел ее в твоей палатке, и знаю, сколько у нее было времени, чтобы выйти снова. Она из твоих – из вашего заговора!
– Я только рассказала ей о старых поверьях. О немереях она ничего не знает.
– Неважно. Даже если ты ее еще не совратила, то наверняка собиралась.
– Когда-то ты мне верил. Жаль, что не веришь теперь. – Эти слова сопровождались вздохом. – Давай не будем доводить дело до ссоры. Я тебе не враг. Вспомни, я тебе жизнь спасла…
– Еще как помню! Как мне это забыть, если ты при любом случае напоминаешь? Ладно. Сохрани при себе этот кусок пергамента, хотя пользы тебе в нем нет. Но девушку не трогай, оставь в покое, предупреждаю, иначе я не отвечаю за то, что с ней будет.
– Ты про Лорелин? Я хотела только одного – освободить ее, как и того молодого священника. Где они сейчас?
– Честно сказать, не знаю. Когда я вернулся, ее не было, и дверь на лестницу разнесли боевым топором. Я это отнес к твоей манере всюду совать свой нос.
– Я тебя заверяю: ни я, ни мои немереи никакого отношения к этому не имеют.
Эйлия неуверенно открыла глаза. Сквозь щель в тяжелой красной драпировке видна была со вкусом обставленная комната, освещенная лишь свечами. Девушка снова закрыла глаза: очевидно, она еще спит. Такая комната не может быть наяву.
– Интересно мне было, что тебе понадобилось там, наверху, – продолжал женский голос. – Нарядиться в доспехи и притворяться призраком – зачем?
– Допустим, я просто развлекался.
– Это привлекло недружественное внимание поселян, ты согласен? Ты хотел их напугать, чтобы сюда призвали изгонятелей злых духов, а тогда нашли бы катакомбы и немереев. Понимаю. Но зачем тогда прятать здесь Лорелин?
– Это временно, пока не найду лучшего укрытия.
– А это бедное дитя?
– Да просто компания для Лорелин. Чтобы ей не коротать одной пожизненное заключение. Видишь, я умею быть заботливым.
Ирония в голосе мужчины была очевидна.
Раздались шаги, и говорящие вошли в узкий просвет, открытый Эйлии щелью занавесей. Женщина, очень невысокая и худая, стояла к девушке спиной; плечи и голова закутаны серой шалью. Перед ней ходил туда-сюда мужчина, беспокойный, как зверь, – тот самый, со странными желтыми глазами. Сейчас он был одет во что-то вроде старинных рыцарских доспехов – стальные пластины брони и длинный темный плащ.
– Если хочешь, можешь ее выпустить – я всегда найду другую. А сейчас я поищу Лорелин в округе, и тебе бы лучше не быть здесь, когда я вернусь. Или я могу забыть, чем обязан тебе.
Человек в доспехах посмотрел женщине в глаза, произнося эти слова, и в них, в кошачьих зрачках, отразился огонек свечей, превратив их в желтые диски пламени.
Эйлия попыталась сесть, но в ушах зашумело, и она свалилась обратно, провалившись в сумерки дремоты, откуда только что вынырнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143