– рявкнул изрядно струхнувший Никола. – А ну-ка, слушай мою команду: дружина, стройсь! Шагом – арш! Песню запевай!
– А песню-то зачем? Может, по-тихому слиняем? – предложил Афоня.
– Много ты понимаешь! Добрая песня воину дух поднимает, а неприятелю с нее натурально головная боль. Называется «психинческая атака».
Афоня уважительно крякнул.
– Ну-ка, голуба, пристраивайся по правому флангу, – обратился старшой к Соньке. – Ежели что… – призадумался он, оценивая потенциальную полезность девицы в боевых условиях, – крестись.
Выбравшись из чащи на открытое пространство, богатыри заметно приободрились. Молодецкая песня разлилась над синим морем, а удалой Афонюшка начал лихо присвистывать в конце каждой строки.
Стража в любопытстве высыпала за городские ворота. Добрынюшка гордо поднял над головой ошметки резинового змея, и, сопровождаемые восторженными криками зевак, богатыри прошествовали ко двору.
Встревоженная оживлением в столь неурочный час, царица Лебедь поспешила в тронный зал. Следом за ней явился позевывающий Салтан. Со всех сторон к залу стекались бояре, безропотно несущие тяжкое бремя государственной службы. Чеканя шаг, бравые богатыри промаршировали по персидскому ковру и сложили свой трофей к подножию трона. Сонька скромно остановилась в сторонке.
– Вот, матушка-государыня, не изволь гневаться за учиненное беспокойство: проходили мы дозором по острову и совершили невзначай подвиг ратный, беспримерный. Шкура убиенного чудища прилагается, – гордо доложил Никола-старшой.
– Экая диковина! – восхитилась царица, опасливо разглядывая предложенные ее вниманию ошметки.
– А ты пальчиком потрогай, государыня: до того гладехонька, чистый шелк! – не удержался Афоня.
«Резина, дурень!» – тихо фыркнула Сонька.
– Спасибо, добрый молодец, я тебе на слово верю, – улыбнулась царица Афоне. Тот приосанился и устремил на Лебедушку обожающий взор.
– Где ж вы, ребятушки, повстречали этакое страшилище? – вступил в разговор Салтан.
– Шли это мы, шли, – обстоятельно начал Никола, – по сторонам глядели, глядели… Вдруг – что за ерунда: море вздулося бурливо… – Никола запнулся, подыскивая достойные события эпитеты.
– Закипело, – подсказал Афоня.
– Подняло вой, – внес свою лепту Добрыня.
– Да как хлынет на берег пустой! – ощутил прилив вдохновения Афоня.
– Погоди, погоди, – притормозил его старшой. – Сейчас не об том речь. Смотрим мы: а в волнах бьется страшный змей, чудо морское. Хвостом хлестнет – брызги аж до облаков взлетают. Пасть разинет – полморя заглатывает…
– Будет вам преувеличивать, – усмехнулся Салтан. – Шкурка-то не тех масштабов.
Афоня обиженно насупился. И что этот хлыщ тут развыступался? Неужто прав старшой насчет Лебедушки и планов ее марти… матри… словом, женибельных? Вот ведь напасть!
Сконфуженно прокашлявшись, старшой меж тем продолжил:
– Пригляделись – а в когтях у чудища бьется девица, молодая и беззащитная. А волны вокруг уж багровые…
– Боже мой! – в волнении вскричала царица, прижимая белы рученьки к сердцу. – Неужто сожрало бедняжку подлое чудище?
– Как можно, сударыня! Али мы не богатыри? В ту же секунду изготовили мы копья острые и кинулись в воды глубокие…
– Ах, как романтично! – подскочила на троне царица. Афоня многозначительно подкрутил густые усы.
– А где ж девица-то? – опять встрял несносный Салтан.
– Да вон стоит, обсыхает, – кивнул старшой в сторону Соньки. Та на всякий случай исполнила книксен.
– Голубушка! – простерла к ней руки царица. – Сколько ж тебе пришлось пережить!
– И ни одной царапинки, – задумчиво заметил Салтан. – Али когти у дракона затупились?
– А на фига ему меня царапать, – возмутилась Сонька. – Он, может, хотел уволочь меня в свое царство морское и сделать любимой женой! Или я, по-вашему, рожей не вышла?
– Вышла, вышла, – усмехнулся Салтан. – А с чего это тебя вообще в воду занесло? Искупнуться решила, при полном-то параде?
Сонька подбоченилась.
– Не совсем мне понятны ваши инсинуации. Я девица скромная, благоразумная, вышла на бережок закатом полюбоваться да свежим воздухом перед сном подышать. А тут змей налетел, за подол ухватил – и в воду. Насилу отбрыкалась.
– Если б не ребятушки мои храбрые, ни в жизнь бы ты не отбрыкалась, – со знанием дела вмешалась царица.. Богатыри вновь расцвели. – Ну, мои славные, ступайте теперича к казначею, пусть выдаст вам по мерке злата на брата. Кстати, а что это вы не по форме одеты?
Богатыри мигом сдулись.
– Да вот… э… мнэ… – заблеяли они нестройно. Лебедь нахмурилась.
– Пока бились мы в водах глубоких со страшным змеем, обокрали нас коварные колдуны. Всё унесли: и кольчуги златые, и шлемы червонные, и мечи булатные с дорогой анхрустацией… Не вели казнить, матушка, мы и сами на себя чуть руки не наложили, да решили послужить еще родному государству! – отчеканил старшой.
– Что за глупости? – возмутилась Лебедушка. – Какие такие колдуны?
– Могущественные, матушка! Унеслись по воздуху и следа по себе не оставили! Не веришь – вот девицу спроси, у нее тоже платочек стырили, и оглянуться не успела!
Лебедь беспомощно обернулась к Салтану. Тот прокашлялся и покосился на валяющуюся шкуру.
– Колдуны, говорите… А когда это вы, други, успели зверя освежевать? И куда внутренности его подевали?
Богатыри растерянно переглянулись.
– Да он ее сам скинул. Как только мы его копьями крепкими проткнули, так и завертелся весь волчком. Видать, больно ему было, – пояснил Добрынюшка.
– Так, – мрачно протянул Салтан. – Значит, змей морской, чудо невиданное, сам свою шкуру скинул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90