– Итак? – улыбнулся он.
– Итак? – улыбнулась она, снимая с него куртку.
– Представить не могу, – сказал он, – что я когда-то сюда входил, а тебя здесь не было.
– Представить не могу, – сказала она, – что я была где-то, куда ты не входил.
Они церемонно поклонились друг другу.
– А теперь… – сказал Глеб.
– Именно теперь, – подчеркнула Даша.
– …когда мы обменялись любезностями…
– …которые посторонний принял бы за чепуху…
– …и был бы прав в том смысле, что…
– …эти любезности не в состоянии выразить…
– …того, что у нас в душе, – закончил Глеб и вернулся к началу этой витиеватой фразы: – Теперь я приму душ и тебя загипнотизирую.
Даша куснула его за ухо.
– Нынче это так называется? Тогда я с тобой в душ.
Глеб покачал головой.
– Нет, душ будет ледяным, тебе это не понравится. А что касается гипноза, то я имел в виду именно гипноз.
– На фиг? – удивилась Даша.
– Угадай, – предложил Глеб, заходя в ванную.
– Смотреть-то на тебя хоть можно?
– На здоровье. Было бы на что.
– А что будет, если я угадаю?
– Выполню любое твое желание.
Даша фыркнула:
– Ты и так выполнишь.
– Ну тогда… тогда я очень тебя зауважаю.
– Ты и так меня уважаешь. Даже чересчур.
– Тогда угадай просто из спортивного интереса.
– Вот! – Даша подняла вверх указательный палец. – Умеешь ты поставить цель! Я угадаю просто из спортивного интереса. А ты за это меня зауважаешь и выполнишь любое мое желание.
Они оба рассмеялись. И Глеб, становясь под душ, сказал:
– Нет, все-таки тебя не бывает.
– Надеюсь, это не причина для развода? – уточнила Даша. Они вновь рассмеялись.
И вертясь под душем, Глеб спросил:
– Ну как, угадала или сдаешься?
Даша тронула пальцем ледяную струю и отдернула руку.
– Ух! Обжигает прямо!.. Конечно, я угадала. Думаю, ты хочешь справиться с моими ночными кошмарами.
– Умница.
– Разве это настолько серьезно?
– Да нет… Я лишь страхуюсь.
Даша вздохнула:
– Ладно, как скажешь, милый.
Когда Глеб, растеревшись полотенцем, вышел из ванной, Даша уже читала в постели. Глеб взглянул на книгу.
– Что тут у нас? О, “Доктор Фаустус”! Похоже, гипноз тебе не понадобится.
И будто в ответ на его реплику Даша прикрыла зевок ладошкой.
– Да, скучновато малость, – призналась она.
Глеб тем временем установил на стуле настольную лампу и включил ее. Лампа крепилась на эластичном стержне, и Глеб зафиксировал ее таким образом, что на полу образовался яркий круг света диаметром около метра. Следя за этими приготовлениями, Даша поинтересовалась:
– А почему ты голый?
Возясь с лампой, Глеб уточнил:
– Я тебя шокирую?
– Дурак. Отвечай на вопрос.
– Даже не знаю, как тебе объяснить. Представь, что вокруг нас существуют различные энергетические потоки… нечто вроде модного нынче пси-поля. И вот, стало быть, всей поверхностью кожи я ощущаю тончайшие его колебания. Конечно, это не более чем грубая модель.
– Доходчиво… – Даша отложила книгу. – Не пора ли перейти к гипнозу?
Глеб кивнул:
– Начнем. Ляг на спину и закрой глаза.
Выполнив команду, Даша полюбопытствовала:
– Разве ты не станешь размахивать у меня перед носом какой-нибудь хреновиной? Чтобы я смотрела на нее и считала: раз, два, три…
– Нет, – Глеб поправил на ней одеяло, – мы пойдем другим путем. Спи, моя радость, усни, в доме погасли огни.
Даша заснула. Дыхание ее было глубоким и ровным.
В комнате царил полумрак. Лишь световой круг от лампы выделялся, как цирковая арена, на которой вот-вот должно было начаться представление. Глеб сел на пол в позе “лотоса” и замер, глядя в этот круг света.
Более часа просидел Глеб в полной неподвижности: не шевелясь и даже не моргая. Ничего не происходило. Даша безмятежно спала. Прошел еще час и еще… примерно до трех ночи.
Первым отреагировал Глеб. Он вздрогнул, и кожа его покрылась мурашками. В световом круге на полу замельтешили тени, которые тут же стали сгущаться. И Даша застонала во сне.
В освещенном пространстве появилось объемное изображение интерьера комнаты, напоминающей люкс барона в “Метрополе”. На широком диване в люксе лежала обнаженная женщина. Вернее, не женщина, а большая кукла-манекен. Над этой куклой склонился некто, одетый во все черное. Изображение было цветным и контрастным: можно сказать, идеальная голограмма. Несмотря на крошечные размеры фигурок, Глеб различал мельчайшие складки на одежде господина в черном и трещинки на глянцевом животе манекена. Даже пейзаж Ван Гога над диваном можно было рассмотреть в деталях.
Встав на колени перед лежащей куклой, господин в черном принялся ее оглаживать и пощипывать. Кукла трепыхалась в его руках. Даша вскрикнула, дернулась и стала судорожно отбиваться. Лицо ее при этом выражало крайнюю степень отвращения. Глеб протянул в ее сторону ладонь, от которой исходило синеватое свечение. Даша замерла, словно к чему-то прислушиваясь. Глеб произвел ладонью резкое рубящее движение. Сердито нахмурив брови, Даша повторила его движение левой рукой, на пальце которой в этот миг вспыхнуло колечко-вьюнок.
И в круге света лежащая на диване кукла вдруг вскинула резко руку и ударила господина в черном по лицу. Тот опрокинулся на спину, вскочил и ошарашенно огляделся. И тут Глеб наконец увидел лицо, мелькнувшее перед ним до этого в зале единоборств: лицо американского сенатора Колмена.
В круге света на полу голографическая копия сенатора в смятении взирала на взбунтовавшийся манекен. Затем, справившись с изумлением, сенатор, или господин в черном, принялся шевелить губами, раскачиваться и делать странные пассы. И тело его стало вдруг увеличиваться, расплываться и терять очертания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153