– Ладно, – согласился он. – Минут за двадцать, думаю, мы управимся.
Он подошел к “вольво”, топча хлюпающий снег. Парни вели его толково: двое по бокам, один сзади. Жующие распахнули задние дверцы и, усадив Глеба посерёдке, стиснули его, опять же, с двух боков. Златозубый занял место водителя.
– Ага, мы быстро, – подтвердил он. – Пустырь тут есть.
Глеб вспомнил ухмылочку Медведева из 9-го “А”.
– Значит, это ваших писунов я вчера отшлепал?
– Ну, – кивнул златозубый. – Зря ты сунулся, француз. Придется теперь тебя отмудохать. А то пацаны уважать не будут.
Это уже было похоже на речь. Глеб усмехнулся:
– Звать-то тебя как, уважаемый?
– Меня-то? – Златозубый глянул на него через плечо. – Сильвестр. А фамилия Сталлоне. Может, слыхал?
Двое жующих по бокам Глеба заржали.
– Слыхал, – ответил Глеб. – Приятно познакомиться.
– Ну, – подмигнул в зеркальце златозубый. – А тебя как зовут? На кого страховку выписывать?
Двое жующих снова заржали. Резким рывком освободив руки, Глеб обнял своих конвоиров за бычьи шеи. Смех оборвался. Парни дернулись и обмякли. Уронив их на спинку сиденья, Глеб ухватил златозубого за уши и слегка рванул на себя. Тот взвыл, не успев понять, что случилось.
– Обратно вези, – скомандовал Глеб.
– Ну па-адла!.. – простонал злосчастный Сильвестр Сталлоне, однако после очередного рывка за уши тут же заткнулся.
– Зови меня просто Француз, – предложил Глеб.
Бордовый “вольво” развернулся и помчался назад к школе. Конвоиры на заднем сиденье валялись в отключке, а управляемый за уши водитель сопел от злости, но глупостей не делал.
– Всё, б…, приехали, – прохрипел он, затормозив около дряхлого “жигуленка” цвета “беж”.
– Вот видишь, за двадцать минут управились. – Глеб отпустил уши водителя и перелез через приходящего в себя конвоира.
– Я тебя урою, падла! – пообещал златозубый. Уши его распухли, глаза налились кровью.
Поставив ногу на тротуар, Глеб обернулся.
– Я могу убить тебя хоть сию минуту. Государства я не боюсь, а жизнь тебе подобных для меня лично никакой ценности не имеет. Но я тебя отпускаю. Спросишь, почему?.. А черт меня знает! Пока! – Глеб выбрался из машины.
– Скоро встретимся! – выкрикнул златозубый. Обернувшись, Глеб вновь приоткрыл дверцу.
– А коли встретимся, друг Сильвестр, падай и смирно лежи на брюхе: это твой шанс.
Он сел в свой “жигуленок” и, сорвавшись с места, укатил.
– Я тебя урою, – повторил златозубый без всякой, однако, убежденности.
Один из парней на заднем сиденье оклемался и, тараща глаза, возобновил жевание.
– Чем он мне врезал? – виновато спросил незадачливый конвоир.
Златозубый вперил в него угрюмый взгляд.
– Хером.
– Нет, без понтов?
– Гадом быть: твоим собственным.
Обменявшись парочкой ругательств, дружки уставились каждый в свое окно. И бордовый “вольво” отъехал от школьного двора.
Возле грязновато-желтого здания института, среди бестолкового студенческого гомона, Илья выделялся, как монумент, своей отрешенностью и спокойствием. На нем были нелепая шапка с кожаным верхом и вышедшее из моды пальто, которые, безусловно, лишь подчеркивали его монументальность.
– Заседание кафедры перенесли на полпятого, – проворчал он, усаживаясь в машине рядом с Глебом. – Так что давай в темпе.
– Я весь внимание, – ответил Глеб, включая обогреватель.
Илья чуть покашлял, подергал свою курчавую бородку и наконец выпалил:
– Дашка взялась сама расследовать убийство Самарской. Она уверена, что милиция никогда ничего не раскроет и…
– Погоди, погоди! – затряс головой Глеб. – Давай по порядку. И я буду перебивать тебя вопросами.
– На здоровье. Только времени у нас мало.
– Ничего, так мы его только сэкономим. Даша и Ольга были подругами?
– Еще какими. Притом, как я уже говорил, Самарская была ученицей Дашкиного отца. Так вот, совершенно очевидно, что ее изнасилование и убийство в недостроенном доме – полная лажа. Но милиция на этом зациклилась…
– Почему лажа?
Илья сдернул с головы шапку.
– Ну, старик, ты меня удивляешь! Что Ольке там было делать?! И как она туда попала?!
Глеб пожал плечами:
– Мало ли. К примеру, хотела получить информацию у кого-то из братков и недооценила степени риска. Или просто шла мимо тех мест и…
– Бред! Сивой! Кобылы! – проскандировал Илья. – Она брала интервью у кого-то вполне респектабельного. И от этого господина или дамы, веселая и довольная, она позвонила Дашке. “Сейчас, – говорит, – выпью кофе, поймаю такси и приеду к тебе”. Это было около трех часов дня. Дашка ждала до восьми, потом начала обзванивать общих знакомых, милицейские участки и травмпункты. Теперь ответь мне: как могла оказаться Олька в недостроенном даме?
Глеб задумчиво почесал переносицу.
– Даша говорила со следователем?
– Еще бы! Ее показания аккуратно записали – и тишина!
Глеб вздохнул:
– Ясно. Тебе известно, над чем работала Ольга?
Илья покачал головой.
– Дашка пыталась, но не могла у нее выпытать. Самарская обожала напускать туману. “Материал, – говорит, – забойный. Пока до сути не докопаюсь, трепаться не буду”. Однако она забыла у Дашки листок с именами людей, у который брала или намечала взять интервью, с их адресами и телефонами. Забыла именно в день убийства… Она в общем-то и собиралась заехать к Дашке за этим листком.
– Понятное дело, – хмуро кивнул Глеб. – Разуверившись в органах МВД, Дарья Николаевна принялась лично прочесывать этот список. И тут же начались телефонные угрозы. И разумеется, потребовался телохранитель, хоть плохонький.
Илья криво усмехнулся:
– Теперь еще и пистолет.
– Друзья детства!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153