– Сенатор согласен принять тебя завтра в шесть вечера. – И барон назвал номер люкса в отеле “Метрополь”.
– Спасибо, Ричард, – сказал Глеб. – У меня два условия. Первое…
– Майкл, ты сумасшедший! – возопил шотландец. – Какие условия, когда жизнь твоя висит на волоске!
– Первое, – невозмутимо повторил Глеб, – сенатор должен быть один. Без вашей нечисти, видимой и невидимой.
– Сенатор ничего вам не должен, лорд Грин! Он лишь любезно согласился выполнить мою просьбу…
– Ричард, не будь дубиной. Сенатор Колмен на днях лишился глаза, не так ли? Сказать, как это произошло?
Барон растерянно примолк, затем пролепетал:
– Майкл, не станешь же ты утверждать, что…
– Да, старина: моих рук дело, – подтвердил Глеб. – Я не тот, за кого себя выдаю. Впрочем, думаю, об этом даже ты догадался. Устрой, чтобы сенатор был один в номере, и убирайся из России в 24 часа. Вот второе мое условие.
Ошеломленный барон пытался протестовать:
– Что за чепуха? Могу ли я уехать, когда обстановка так накалилась…
– Беги, Ричард, спасай свою задницу, – посоветовал Глеб. – Не пройдет и недели, как поганое ваше братство я сотру в порошок. Смотрите в оба, господин барон. Как бы не получилось так, что вы поставили не на ту лошадь. Не говорите потом, будто я вас не предупреждал.
После продолжительного молчания Мак-Грегор произнес:
– Я выполню ваши условия, лорд Грин. Если удастся.
Из трубки послышались короткие гудки. Сидя на табурете, Глеб задумчиво почесал трубкой ухо. В этот момент на кухню ворвалась голая растрепанная Даша.
– Я придумала, – объявила она, – как мы будем отмечать мое двухсотлетие.
– Не опоздать бы, – обеспокоился Глеб. Прыснув, Даша скользнула к нему на колени.
– Прямо сейчас и начнем.
Глеб хотел было обсудить заманчивое это предложение, однако в руке его зазвонил телефон.
– Здорово, телохранитель! – произнес из трубки голос Толяна. – Видать, бутылку мою ты зажал. Ну, Бог с тобой.
От недоброго предчувствия у Глеба ёкнуло сердце. Глядя на его лицо, Даша побледнела и прижала ухо к трубке.
– Чего надо? – буркнул Глеб. Толян фыркнул.
– Кому, мне? Мне-то ничего, это тебе надо. Рыжуля да япошка твой в подвале на цепях подвешены. Вызволять будешь?
Даша тихо ахнула.
Глеб показал ей прижатый к губам палец.
– Они живы? – осведомился он ледяным тоном.
– Живы пока, – подчеркнул последнее слово Толян. – Ну, помяли мы их малость, ножками по ним прошлись… Слышь, телохранитель, мы ихметелим, а рыжий бормочет: “Друзья узнают, друзья придут…” Умора просто!
Даша отпрянула от трубки и, зажав рот ладонью, выбежала из кухни.
Тем же ледяным тоном Глеб произнес:
– Вы не смогли бы с ними справиться даже с оружием. Как вы их взяли?
Толян гоготнул:
– Даже с оружием, во как! Такие они у тебя бэтманы, да?.. Ну, вообще-то пьяные они были в дупель. Устраивает объяснение?
Глеб чертыхнулся про себя.
– Ясно, – процедил он сквозь зубы. – Какие твои условия?
Толян откровенно перевел дух.
– Деловой разговор. Приезжай – скажу условия. Только без глупостей. Они в надежном месте, я звоню туда каждые четверть часа. Если со мной что случится и звонка не последует, их обоих сразу кончат. Усек?
– Говори, где встречаемся, – буркнул Глеб.
Толян объяснил, куда ехать, после чего оба дали отбой.
На кухню стремительно вошла Даша. Она была в джинсах, в свитере и в сапогах. В руке она сжимала деревянную скалку для раскатки теста. Где она ее откопала?.. Вероятно, от прежних жильцов осталась.
– Одевайся, поехали! – тряхнула Даша “конским хвостом”.
– Остроумно, – похвалил Глеб, огибая ее по направлению к прихожей.
Даша проследовала за ним.
– Я еду с тобой!
Глеб с невероятной быстротой натянул на себя джинсы и рубашку.
– В мыслях, Даш! Только в мыслях! – пробормотал он.
– Глеб, ну пожалуйста!
Он взял ее за плечи и заглянул в глаза.
– Дашка, ты дура. Самая красивая и самая любимая дура на свете.
С этими словами он сдернул куртку с вешалки и выбежал за дверь.
Даша прошлась по комнате и несколько раз от души рубанула скалкой по воздуху. Потом отнесла скалку на кухню, взяла телефон и набрала номер Ильи.
– Наконец-то! – обрадовался Илья. – Все так горят на оперативной работе, что обо мне просто-напросто забыли! Ты проинформируешь меня о ходе операции, или я размечтался?
– Гольдберг, не ворчи, – потребовала Даша. – Прямо как дед старый. Я ж тебе для чего звоню?
И она поведала ему о визите режиссера Павла Цветкова и его оператора к французской актрисе Элен Вилье. Даша умела весьма красочно рассказывать даже о том, чего сама не видела. Особенно ярко у нее прозвучал эпизод с двойниками. Илья так и покатился.
– Неплохо, – похвалил он, – очень неплохо. Завтра мой выход. Если, конечно, меня опять не задвинут некоторые антисемиты.
– Спокуха, – ответила Даша, – всё идет по плану.
Илья насторожился.
– Дуська, что случилось? Какой-то у тебя голос…
– Голос как голос. – Даша не стала рассказывать о том, что Стаса и Такэру захватили бандиты, и, чтобы уйти от вопроса, бодро осведомилась: – Что бы ты сделал, если б узнал, что жить тебе еще двести лет?
– Повесился бы, – брякнул Илья.
– Гольдберг, я серьезно!
– На подобные глупости серьезно я не отвечаю.
– Почему глупости?
– Потому что, пока я буду над этим размышлять, моя короткая жизнь уже закончится.
Даша начала злиться.
– Гольдберг, если тебе отпущено двести лет, вешаться тебе не придется. Тебя затопчут Алкины дистрибьюторы.
И Даша положила трубку.
Глеб был не то что зол, он был в такой ярости, какой не помнил в себе уже многие годы. Когда “жигуленок” его притормозил возле двух черных “мерсов”, он выскочил из него, едва не сорвав дверцу с петель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153