Я не понимаю, почему обо мне стоит вопрос в той плоскости, в которой это было доложено.
Далее он говорил о необходимости и возможности если и не избежать войны, то оттянуть ее, изложил свои мысли о политике Советского Союза в отношении Англии и Франции. Сказал, что Германия нападет на Советский Союз. Он в этом глубоко убежден…
Речь Литвинова длилась десять минут в полной тишине. Лишь Молотов бросал реплики, пытался прервать Литвинова. Сталин, попыхивая трубкой, медленно прохаживался вдоль стола президиума.
Как только Литвинов умолк, начал говорить Сталин. Он резко отмел все, что сказал Литвинов.
Когда Сталин закончил свою речь, Литвинов прямо спросил у него:
– Так что же, вы считаете меня врагом народа?
Сталин остановился. Медленно, растягивая слова, сказал:
– Врагом народа не считаем, Папашу считаем честным революционером…
Вспомнил ли Литвинов в этот момент другое время, свою первую встречу со Сталиным в апреле 1907 года, перед V съездом партии. Литвинов находился по делам партии в Париже, жил на бульваре Понт-Ройяль, дом 85, в мансарде, и был занят подготовкой съезда. Партия остро нуждалась в средствах, чтобы снять помещение и обеспечить прожиточный минимум делегатам. Помог Горький. Алексей Максимович обратился к одному английскому миллионеру и уговорил его субсидировать съезд. Англичанин согласился (бывало в истории и такое), но потребовал, чтобы все делегаты выдали ему расписки в получении денег. Литвинову, как кассиру партии, пришлось заниматься и этими делами.
После Октября, когда Литвинов был назначен полпредом в Англии, капиталист, предъявив расписки, потребовал от него вернуть долг. Тогда Максиму Максимовичу с трудом удалось уладить дело с кредитором.
В конце апреля в Париж приехали делегаты от Тифлисской организации РСДРП. Среди них был и Джугашвили (Сталин). Последние три месяца он находился в Берлине и теперь направлялся в Лондон, где должен был проходить съезд. Вот тогда-то и произошла эта встреча. Литвинову шел 31-й год, Сталину – 28-й. Литвинов был широко известен всей партии, Сталина знали по его деятельности в Закавказье. Сталин дружески почтительно называл Литвинова его партийной кличкой – Папаша. Это было созвучно грузинскому «батоно» – обращение младшего к старшему. Литвинов привел Сталина на Понт-Ройяль, 85, водил по Парижу, рассказывал о Лондоне, об английских обычаях…
И вот теперь он стоит лицом к лицу со Сталиным, и тот бросает в онемевший зал:
– Папашу считаем честным революционером.
Но Литвинов не знает, что за его спиной с ведома Сталина уже фабрикуются материалы против «врага народа» Литвинова…
В те дни в кабинете Берии допрашивали арестованного в 1939 году Евгения Александровича Гнедина, заведующего отделом печати Наркоминдела. Как рассказывал Гнедин, Берия и Кобулов посадили его на стул, сами сели по обе стороны и ударами кулаков по голове устроили игру в «маятник». Били смертным боем, требовали, чтобы Гнедин дал показания против Литвинова.
Гнедин терял сознание. Его продолжали истязать. Окровавленными губами, приходя в сознание, Гнедин повторял:
– Максим Максимович Литвинов – честнейший человек, верный сын Коммунистической партии и народа…
После отставки Литвинова в мировой прессе, зарубежных правительственных и общественных кругах появилось много догадок о будущей судьбе дипломата. Позже в зарубежной печати стал подниматься вопрос, почему он уцелел в годы репрессий.
Поскольку этот вопрос возник давно и до сих пор является предметом обсуждения, на него должен быть дан ответ, особенно сейчас, когда в условиях гласности и открытости одно за другим убираются белые пятна нашей истории.
Тот факт, что Литвинов пользовался большим авторитетом в стране, в самых широких кругах советского общества, при всей его справедливости не может служить единственным объяснением.
В годы культа личности Сталина репрессиям подверглись деятели Коммунистической партии и Советского государства, занимавшие более видное положение, чем Литвинов, члены Политбюро ЦК ВКП(б), а Литвинов, как известно, в Политбюро не входил. Следовательно, были и другие причины.
К 1939 году Литвинов играл весьма значительную роль в мировой политике. С его именем была связана миролюбивая деятельность советской дипломатии в Лиге наций и других международных форумах, борьба Советского Союза против фашизма.
Общеизвестно, что отставка Литвинова породила откровенную радость в высших эшелонах власти нацистской Германии и вызвала недоумение в правительственных кругах и общественном мнении многих стран мира. С этим Сталин вынужден был считаться.
Для Сталина, несомненно, был важен и тот факт, что за все годы своей политической, дипломатической и государственной деятельности Литвинов не входил ни в какую оппозиционную или фракционную группировку. Ведь именно это часто использовалось Сталиным для расправы с деятелями партии и государства.
Кроме того, есть еще одна важная причина, почему после отставки Литвинов не был подвергнут репрессии: Сталин держал его в своеобразном резерве. Это требует пояснения.
Сталин, будучи политиком необычайно подозрительным и недоверчивым, поверил в то, что пакт с Германией не будет нарушен, по крайней мере на протяжении длительного времени. Вспомним эпизод, описанный в мемуарах Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, а именно реакцию Сталина на сообщение о нападении гитлеровских армий на Советский Союз. Сталин впал в прострацию. Пошатнулась его вера в собственную гениальную прозорливость. Литвинов в кругу очень близких товарищей по партии как-то заметил по поводу Сталина:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168