Видел, Васёк. Они тут все свои.
Баланда мрачно хмыкнул, и они со Шкертом сошли с "Зубатки". Ребята молча смотрели им вслед. За учительницу было обидно, и очень хотелось, чтобы она не подкачала, - они-то знали ее хорошо, а ведь большинство совсем не знало.
Кто действительно был рад приходу Людмилы Сергеевны, так это Громов. Он крутился с утра чуть не до ночи, а дела накатывались как снежный ком. Жилье, питание, всякие документы, хлопоты о снаряжении для экспедиции, переговоры с начальством, успокаивающие беседы с матерями и бабками, которые повадились в любое свободное время ходить на факторию проведать своих "чадушек", да еще и за самими этими "чадушками" - глаз да глаз нужен. Словом, бывали у Афанасия Григорьевича минуты, когда он и сам не рад был, что ввязался в это хлопотное дело.
- Ну, товарищ комиссар, Людмила Сергеевна, я уж на тебя работенки навалю, уж не обессудь, - сразу же заявил Громов.
- Давайте, Афанасий Григорьевич, не стесняйтесь, - весело сказала учительница. - Сделаем так: вы сейчас занимайтесь только хозяйством, а я с ребятишками буду.
- Ну, вы с меня полдела сняли, - обрадовался Громов.
Над комингсами* люка группа ребят заканчивала небольшую надстройку, что-то вроде двускатной крыши. На нее надо было уложить застекленные рамы, и тогда в трюме будет светло.
- Кто умеет вставлять стекла? - спросила Людмила Сергеевна.
За спинами ребят раздался знакомый голос:
- Я ум-мею.
Мальчишки, удивленные, обернулись: перед ними стоял Боря-маленький.
- Борька?!
- Ты как здесь?
- С нами едешь?
- П-пока не знаю, - уклончиво ответил Боря, - п-пока помогать буду... Можно, Людмила Сергеевна?
- Конечно, - ответила Людмила Сергеевна, улыбаясь.
И в это время из трюма раздался остервенелый вопль Баланды:
- А катись-ка ты со своими советами...
- Ты чего?! - заорал Антон, наклонившись над люком. - Сдурел?
- А чего!.. - крикнул Баланда, задрав голову. - Ежели этот скелет торчать тут будет, я его еще и не туда пошлю. И тебя вместе с ним.
Людмила Сергеевна решительно спустилась в трюм. Антон и Арся спустились следом.
- В чем дело, Баландин? - строго спросила она.
- Да этот вон, - Васька мотнул головой в сторону Карбаса, - крутой, говорит, трап ведем. Лезть ему, вишь, вниз неудобно будет, костыли свои сломает...
- А может, он дело говорит, - сказал Антон.
- Саня, - крикнула Людмила Сергеевна наверх, - или кто-нибудь там еще, позовите Семеныча.
Боцман спустился в трюм. Осмотрел почти уже готовый трап, проверил крепление, подумал и сказал:
- Крутовато, конечно, но переделывать не будем. Больше места в кубрике будет. - И он поднялся на палубу.
- Видал, - сказал Баланда и толкнул Карбаса в грудь. - Кишка соленая... - И он опять выругался.
Арся сильно двинул его локтем в бок, а Людмила Сергеевна медленно подняла руку и вдруг влепила Ваське звонкую пощечину. Баланда дернулся, и толстогубый рот его почему-то растянулся в глупой ухмылке. Ребята растерялись.
- А что, так всегда теперь будет? - ехидно спросил Шкерт.
- Да, - сердито сказала Людмила Сергеевна, - за мат буду давать пощечины. Не как комиссар, а как женщина. - И она вдруг сморщилась и с досадой покачала головой.
Мальчишки ошеломленно переглянулись. А Васька вроде и не удивился и не обиделся.
- Все одно я прав оказался, - пробурчал он.
- Ну и объяснил бы по-человечески, - сказала Людмила Сергеевна.
- А он по-человечески не умеет, - насмешливо сказал Арся, - у него воспитания такая...
- Схлопочешь... - хмуро сказал Баланда.
- Сейчас или завтра? - осведомился Арся.
Баланда промолчал.
После обеда ребята лежали на берегу. Рядом с Димкой блаженно валялся Шняка. Он повадился ходить по пятам за Громовым, а когда тот уходил по начальству, оставался с Димкой.
- А чо, - лениво сказал Баланда, - на "американку" спорю: кто под той баржой проплывет и назад вернетси? - И он показал на стоящую на якоре метрах в пятистах от берега баржу.
Сперва все молчали, потом Арся цыкнул зубом и сказал в небо:
- Как был дурной, так дурной и остался.
Баланда встал и начал не спеша раздеваться. Уже голый, стоя по колени в воде, он повернулся и, усмехнувшись, сказал:
- Зашлабило, да?
- Вернись, губошлеп! - сердито крикнул Антон. - Глупость делаешь.
- Зашлабило... - Баланда засмеялся и вошел дальше в воду.
Тогда вскочил Карбас. Он быстро стянул с себя штаны, рубашку и побежал к воде.
- Утонешь, зараза! - заорал он Баланде. - Я сплаваю!
Баланда распустил губы и захохотал.
- А ну, давай, мезенский, давай, - сказал он, - буль-буль...
Димка дернул Арсю за рукав:
- Чего они, с ума посходили?
- Дрейфанул? - засмеялся Арся. - Да они до Груманта доплывут, лежи.
Антон, как был в брюках, подошел к Кольке и Баланде и дернул с силой их за плечи.
- А ну, на берег! - резко сказал он. - Герои!
Карбас виновато посмотрел на него и, как цапля, переступая длинными ногами, вышел из воды. Баланда сплюнул сквозь зубы, выдернул плечо из Антоновой руки и нырнул. Антон тряхнул головой и снова улегся на прежнее место.
- Ничего не будет, - сказал он, - как нерпа, жирный.
Баланда плыл к барже размашистыми саженками. Течение сносило его, но он упорно двигался вперед. Один раз даже оглянулся и помахал рукой.
- Доплывет, лихоберка несчастная, - сокрушенно сказал Карбас.
- Доплывет, - помолчав, сказал Антон.
- И под баржу, рыбий глаз, поднырнет, - добавил Арся.
- И вернется, и "американку" потребует, - сказал Шкерт, которого здесь вроде бы раньше и не было.
- Так они же не спорили, - удивился Димка.
- Как это "не спорили", - засмеялся Шкерт. - А чего ты тогда в воду полез, Карбасище?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64