За вкусом, впрочем, особенно и не гнались - поработай-ка восемь, а то и десять часов на свежем ветерке, "поупражняйся"-ка в скалолазании да повоюй с ветерком - и корка черствого хлеба, обмакнутая в кипяток, покажется не хуже любого деликатеса.
Словом, за короткое время ребята немного отъелись, окрепли, стали спокойнее и уверенней.
Однажды к вечеру в лагере появился Илья Константинович Вылко. Он по-хозяйски осмотрел становище, одобрительно покачивая головой и поглаживая густые и черные усы, поговорил с Людмилой Сергеевной и Прилучным. Потом все они подсели к отдыхавшим на солнышке ребятам.
- Ну как, братики, - спросил он, - небось с непривычки тяжеленько?
Ребята захорохорились: "Ничего", "Что мы, маленькие", "Пустяковая работенка", "Подумаешь - яички собирать..."
- Хорошо, хорошо, - говорил Вылко, - молодцы, молодцы, - и узкие глаза его ласково посмеивались. - Я еще к вам приду. А теперь пора мне, робятки, дел порато много. В другой раз еще что расскажу. Из Маточкина Шара передавали, что там еще суда иностранные пришли, стоят на траверзе у поселка Лагерного. И наш один с ними. Танкер.
- Как название танкера-то? - спросил Арся, приподнимаясь на локте.
- "Азер-ба-жа" - вроде, - ответил Вылко, - сильно побитый, говорят.
- "Азербайджан"? - переспросил Арся.
- Вот, вот, - сказал Илья Константинович. - "Азер-бад-жан".
Он попрощался и быстрым своим охотничьим шагом ушел.
Мальчишки подошли к обрыву и вскоре увидели, как из заливчика быстро выскочила небольшая лодка-моторка и бойко побежала на север, к Маточкину Шару.
- Интереснейший человек, - задумчиво сказала Людмила Сергеевна, - о нем ненцы легенды складывают. Дима, у вас в Ленинграде Арктический музей есть. Ты в нем был?
Соколов отрицательно помотал головой.
- После войны сходи обязательно. Там про Вылку много чего есть, даже картины его выставлены.
- Он и художник еще? - спросил удивленно Саня.
- Еще какой! - ответила Людмила Сергеевна. - И художник, и писатель, и президент Новой Земли. Его так Михаил Иванович Калинин назвал, когда орден ему в Кремле вручал.
- И орден у него есть? - поразился Морошкин.
- Есть, - сказала Людмила Сергеевна. - Ну, спать!
...А утром обнаружилось, что исчезли Арся и Ваня Прилучный.
Обыскали все вокруг, расспросили всех, но никто не видел, как и когда ушел Арся. Вещи его все были на месте, значит, далеко он не собирался. Спросили у Прилучных. Они тоже ничего не знали, и только Мария Николаевна вспомнила, что ночью ее разбудила какая-то возня.
- Ты, Ваня, шебуршишься? - спросила она.
- Я, маманя, спи, - ответил Ваня.
- А проснулась, - говорила Мария Николаевна, - его нет. Ну, думаю, к вам пошел. Потом уж заметила, что котомки его нет, и вот тут на полке у меня четыре хлеба лежало, а теперь только три.
Иван Иванович выскочил в сенцы и сразу же вернулся.
- И ружжишко свое захватил, - сказал он. - Да вы не волнуйтесь. Раз ружжишко взял, значит, на охоту наладился. Ну, а за то, что вашего сманил, он у меня, стервец, получит.
- Хорошо, если на охоту, - сказала Людмила Сергеевна.
- Придут, никуда не денутся, - уверенно сказал Иван Иванович. - Ваня говорил, что давеча у Черного гляденя* двух казарок видел, - не иначе, туда и направились. Ты, Ольга, прошлась бы по берегу, на север иди. Да Серого возьми...
- И я пойду! - сказал Морошкин. - Девчонка все-таки...
Ольга прыснула.
- Ишь, какой мужик нашелси, - сказала она. - Что ж, пойдем, все будет над кем посмеяться.
Через несколько минут Ольга и вышагивающий за ней Морошкин направились вдоль берега. Впереди бежал Серый. Остальные ребята пошли работать - промысел продолжался.
Снова начали беспокоиться только после обеда - ни Арся с Иваном, ни Ольга с Витей не возвратились.
- Надо идти на поиски, - бледная и решительная, сказала Людмила Сергеевна.
- Подождем до ужина, - сказал Прилучный, - а чтоб вам на сердце спокойней было, я на своем катеришке пройдусь.
Прилучный ушел, а бригада снова принялась за работу.
Только к ужину вернулись усталые Ольга и Витька.
- Не нашли, - вздохнув, сказала Оля и села на скамейку.
- Ну что ж... - сказала Людмила Сергеевна. - Будем ждать Ивана Ивановича. Он найдет.
И он действительно нашел. Около часу ночи, когда ребята уже все лежали на своих койках, но вряд ли кто спал, в палатку вошел Прилучный.
Все сразу подняли головы, а Людмила Сергеевна, сидевшая на нетронутой Арсиной койке, вскочила. Она ничего не спрашивала, только тревожно-вопросительно смотрела на Прилучного. А он втянул за собой угрюмого Арсю.
- Своему я по шее надавал и домой отправил, - сказал он.
Людмила Сергеевна хотела что-то спросить, но Иван Иванович взял ее за локоть и вывел из палатки.
Ребята зашумели: "Арся?! Где был?", "Куда тебя черти носили?". Арся ничего не отвечал. Он молча подошел к своей койке и, даже сапог не сняв, плюхнулся на нее ничком.
- Ишь, какой, - зло сказал Баланда, - и говорить не желает!
- Сам гуляет, - сказал Шкерт, - а мы тут за него ишачь!
- Цыть вы! - крикнул Антон.
- Расцыцкался... - не унимался Баланда. - Все вы...
- Точно, - сказал Шкерт, - пусть скажет, где был.
- Оставьте его! - резко сказал Антон. - Захочет, завтра сам расскажет.
Баланда еще поворчал немного, и наступила тишина.
Утром Людмила Сергеевна вызвала Арсю из палатки и поговорила с ним. А потом, уже после завтрака, она велела всем ребятам собраться и сесть полукругом. Арсю она усадила перед всеми на камень. Подошли и Прилучные.
- Сейчас Арсентий расскажет вам, где был, что видел и что слышал, сказала Людмила Сергеевна. - А уж потом вы решайте: наказывать его за "самоволку" или нет.
Арся долго молчал и наконец хрипло и устало сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64