— распорядилась она.— Есть, Тарна! — отвечали командиры и скакали к своим отрядам.Девушка огляделась, затем развернула кайила в сторону касбаха. Рядом с ней скакали десять всадников, остальные держались чуть поодаль.— Бери кайила и уходи, — сказал Хассан.Крыша уже раскалилась, под нами горела гостиница, справа сквозь перекрытия пробивались языки пламени.— А ты? — спросил я.— Мне очень интересно повидать хоть одного кавара.— Я остаюсь с тобой, — сказал я.— Спасайся, — приказал он.— Я остаюсь.— Мы даже не разделили соль.— Я остаюсь с тобой.Хассан долго и пристально смотрел на меня. Затем закатал правый рукав, и я прижался губами к его запястью, ощущая под языком соленый пот. После этого я протянул ему правую руку, и он прикоснулся губами и языком к моему запястью.— Ты понимаешь, что это означает? — спросил он.— Понимаю.— Пошли. Нам предстоит много дел, брат мой.Хассан и я спрыгнули с уже пылающей крыши во дворик. Там, в дыму, мотали укутанными в одеяла головами два оседланных и стреноженных кайила. Мы под уздцы вывели их со двора и лишь на улице сдернули с морд чехлы. На тротуаре у противоположного здания лежал труп гостиничного мальчика. По горианскому времени было уже больше восьми анов. Часы так и не перевернули. Позади нас обрушилась крыша гостиницы. Издалека доносились отчаянные вопли. Мы ехали по улицам горящего оазиса. Дважды пришлось обогнуть группы дерущихся людей. Один раз мимо нас пробежали четверо воинов-ташидов.В конце длинной улицы мы увидели бьющихся всадников. Около десяти ташидов налетели на главаря разбойников. Толпы вооруженных копьями людей на кайилах пытались оттеснить их в сторону. В конце концов ташиды обратились в бегство, за ними понеслась охрана главаря в малиновых и желтых бурнусах. Тарна, предводительница разбойников, поднялась в стременах и, размахивая ятаганом, подгоняла своих воинов.— Вы кто? — неожиданно крикнул кто-то.Мы резко обернулись.— Аретайские едины! — завопил всадник и направил на нас кайила. Наши кайилы приняли удар на себя. Животные ревели, хрипели и не позволяли нанести удар. Издав яростный крик, неизвестный ускакал в темноту. Это было весьма своевременное решение. Против меня и Хассана он бы долго не продержался.— Мы его потеряли, — сказал я.— Найдутся другие, — успокоил меня Хассан.Спустя несколько минут перед нами оказалась высокая толстая стена из красной глины. Перед ней застыли шестеро всадников. У самой стены, прижавшись животами и подбородками к красной глине, стояли с высоко поднятыми руками четыре обнаженные девушки. Четверо всадников выставили ятаганы, уперев лезвия в спины несчастным.Двое, с ятаганами в ножнах, готовились заковать девушек в цепи. Один доставал наручники, второй разматывал длинную цепь с ошейниками.— Тал, — поприветствовал их Хассан.Они резко обернулись. У всех были каварские украшения на седлах и на одежде. Они бросились на нас, причем те, которым пришлось вытаскивать ятаганы из ножен, немного задержались. Когда они подоспели, первые четверо были уже убиты. Двое последних натянули поводья и развернули кайилов. Мы не стали их преследовать.Девушки окаменели. Перегнувшись в седле, Хассан поцеловал одну в шею.— О! — воскликнула она.— Вы рабыни? — спросил он.— Нет, господин! — в один голос закричали девушки.— Тогда бегите в пустыню.Они затоптались, ища, чем бы прикрыться.— Мы же раздеты, — сказала одна из них.— Бегом! — крикнул Хассан, ловко шлепнув ее плоской частью лезвия.Девушки с визгом скрылись в темноте. Мы рассмеялись.— Хорошенькие, — сказал Хассан. — Думаю, нам следовало их оставить.— Конечно, — согласился я. — Широкобедрая брюнетка хорошо бы смотрелась у меня в ногах.— Не самое удачное время для набрасывания цепей на красоток, — заметил Хассан.— Ты прав.— Кроме того, — продолжал он, — они слишком молоды. Годика через два будут в самый раз.— Тогда они могут достаться другим, — заметил я.— На наш век молоденьких рабынь хватит, — пожал плечами Хассан.— Это верно, — кивнул я.Он посмотрел на валяющихся на земле людей. Три луны и воткнутый в стену факел освещали трупы.— Вот смотри. — Хассан опустился на колено возле одного из них и задрал левый рукав, под которым оказалась голубая татуировка ятагана.— Это кавар. — Я присел рядом. Мне уже приходилось видеть синие ятаганы на предплечьях каварских воинов.— Нет, — покачал головой Хассан. — Смотри. Острие ятагана завернуто к телу.— Ну и что? — спросил я.— Каварский ятаган смотрит наружу, в сторону врага. Я растерянно посмотрел на разбойника.Хассан улыбнулся и задрал свой левый рукав. На предплечье красовалась синяя татуировка.— Вот как должен выглядеть каварский ятаган.Острие, как он и сказал, было направлено от тела, в сторону врагов.— Значит, ты — кавар?— Конечно, — сказал Хассан.Послышался легкий шорох, мы резко обернулись и подняли головы. Нас окружили всадники в малиново-желтых бурнусах. Позади них виднелись еще люди, облаченные в более привычные для пустыни серые одежды. Копья прижали нас к стене. Стрелы в натянутых луках смотрели в наши сердца.— Вот они, — произнес человек, с которым мы схлестнулись в аллее.— Убить их? — спросил один из всадников в малиново-желтом бурнусе.— Бросить оружие, — приказала Тарна.Мы повиновались.— Встать.Мы поднялись на ноги.— Убить их? — повторил вопрос тот же человек.— Поднимите головы, — приказала девушка. Мы исполнили ее требование.— Тарна! — настаивал он.— Нет, — бросила воительница. — Они сильны и красивы. Думаю, с ними будет интересно. Взять их в качестве рабов.— Слушаюсь, Тарна, — проворчал всадник.— Этого, — девушка показала на меня, — раздеть и приковать к моему стремени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117