— повторил Т'Зшал и рассмеялся.Он носил походные сапоги, штаны из мешковины, красный широкий кушак, за который был заткнут изогнутый кинжал. Волосатая грудь оставалась обнажена. Т'Зшал носил бороду. Он никогда не расставался с хлыстом — символом его власти над нами. За ним с кривыми ятаганами в руках стояли два стражника в плоских тюрбанах из репса. Сквозь дыру в потолке в сарай проникал тусклый свет.— Можете идти, — сказал он.Т'Зшал распахнул дверь. Мы увидели сверкающую под солнцем соляную корку пустыни.— Идите! — расхохотался он. — Идите! Ни один человек не пошевелился.— Ага, — произнес он. — Вы решили остаться. Это ваше право. Хорошо, я с ним соглашаюсь. Но если вы остаетесь, вам придется соблюдать мои условия. — Он вдруг резко щелкнул кнутом. — Это ясно?— Да! — поспешно откликнулись несколько человек.— На колени! — рявкнул Т'Зшал. Мы повалились на колени.— Вопрос в том, разрешат ли вам здесь остаться, — сказал он. Несколько человек обменялись недоуменными взглядами.— Может быть, да, а может быть, и нет, — произнес Т'Зшал. — Как вы уже поняли, решать буду я. — Он свернул хлыст в кольцо. — Право остаться в Климе надо еще заслужить, — сказал он. — Вы должны усердно работать. Кроме того, вы должны мне нравиться. Очень нравиться.Он уже не спрашивал, понятно нам или нет. Нам было понятно.— Значит, мы имеем право уйти, когда захотим? — уточнил Хассан.Т'Зшал уставился на него. Мне показалось, что он пытается сообразить, нормален Хассан или нет.— Да, — сказал он наконец.— Ну и отлично, — улыбнулся Хассан.— В Климе мало кожи, — сказал Т'Зшал. — И очень мало бурдюков. А те, что есть, равны одному талу. Кстати, их охраняют.Тал равняется приблизительно двум галлонам. Таловый бурдюк действительно мал. Такими обычно пользуются кочевники, выпасающие верров вблизи лагеря. В походы маленькие бурдюки не берут, разве что их приторачивают к седлам разведчики.— Уж не собираешься ли ты, — повернулся к Хассану Т'Зшал, — своровать несколько бурдюков, наполнить их водой, предварительно сразившись со стражей, и убежать в пустыню?Было совершенно ясно, что идущему через пустыню человеку не под силу тащить с собой нужное количество воды.— Просто спросил, — пожал плечами Хассан.— Наверное, ты считаешь себя очень сильным? — прищурился Т'Зшал.— Я дошел до Клима.— Мы все дошли до Клима. — При этих словах Т'Зшала рабы удивленно подняли головы.— Здесь нет ни одного человека, — раздельно произнес надсмотрщик, — который бы не проделал этот путь. — Т'Зшал обвел нас торжествующим взглядом. — Мы все здесь рабы соли и пустыни. Мы добываем соль для свободных людей, и за это нас кормят.— Даже соляной мастер? — спросил Хассан.— Он тоже много лет назад голым пришел в Клим. Здесь продвигаются благодаря сноровке и стали. Здесь все обустроено нами, рабами, мы управляем жизнью так, как считаем нужным. Пока добыча и поставка соли идет нормально, никто не вмешивается в наши дела. Мы существуем автономно.— А мы? — снова спросил Хассан.— Вы, — осклабился Т'Зшал, — истинные рабы, ибо вы рабы рабов.— Значит, ты пришел сюда в капюшоне? — не унимался Хассан.— Все пришли сюда в капюшонах, — ответил Т'Зшал, — даже соляной мастер.Я видел, как приуныл Хассан. Он, безусловно, планировал захватить заложником стражника, может быть, Т'Зшала или старшего смены, а может, и самого соляного мастера, чтобы они показали дорогу из Клима. Теперь же выяснилось, что ни один человек для этой роли не подходит.В общих чертах мы все знали, что Красный Камень, касбах соляного убара, и прочие места находятся к северо-западу от Клима, но без знания точного направления, караванных дорог и колодцев эта информация теряла смысл. Даже при однодневном походе без выверенных ориентиров можно отклониться в сторону от оазиса на несколько пасангов.Чрезвычайно важно знать точный маршрут.И вот выяснилось, что его в Климе не знает никто. Свободные предусмотрели все.Более того, для лучшей конспирации соляные районы не отмечались на общедоступных картах и атласах. Еще одна предосторожность с целью сохранить монополию на соль, как будто сама пустыня не обеспечивала достаточной охраны.— Никто, ребята, не знает дороги из Клима, — грустно сказал Т'Зшал и на мгновение показался обыкновенным человеком, а не старшим казармы. — Можете считать, что дороги из Клима вообще нет.— Дорога есть, — сказал Хассан. — Надо только ее найти.— Желаю удачи! — рявкнул Т'Зшал и кнутом указал на дверь. — Иди!— Я предпочитаю некоторое время побыть здесь, — от ветил Хассан.— Это большая честь для моей казармы, — сказал Т'Зшал и склонил голову.Следуя тахарскому обычаю, Хассан тоже поклонился, принимая комплимент.— На всякий случай запомни, — нахмурился Т'Зшал, — своим уходом ты сильно нас опечалишь. Впредь можешь не рассчитывать на гостеприимство. Мало кто возвращается в Клим. Из тех, кто возвращается, мало кто выживает после дисциплинарных ям, а те, кто выживает, попадают на открытые месторождения. — Он поднял кнут, любуясь его грациозным изгибом. Оружие Т'Зшала походило на змею с множеством клыков. Кожаное кнутовище усыпали зазубренные стальные крючки.— Клим, — медленно произнес Т'Зшал, — покажется вам страшным и жестоким местом. Может, так оно и есть. Не знаю. Я забыл другие места. И все же я думаю, он мало чем отличается от городов на другой стороне горизонта. Здесь, как и во всем мире, есть люди, которые бьют других кнутом, и те, которые копают ямы и умирают. — Он окинул нас пристальным взором. — В этой казарме кнут держу я.— Что надо, — спросил я, — чтобы стать старшим казармы?— Надо убить меня, — ответил Т'Зшал. Глава 16.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117