Из такого партнерства иногда вырастает любовь. Но
для человека, пережившего волнения настоящей любви, такой путь казался
невозможным. Нечестно просить другую женщину превратиться в тень
Молли. За годы нашего общения со Старлинг мне и в голову не приходило
предложить ей стать моей женой. Я задумался: возможно, Старлинг на это
рассчитывала? Затем мои сомнения исчезли, и я мрачно улыбнулся. Нет.
Старлинг обескуражило бы мое предложение; наверное, она нашла бы его
смешным.
Последняя часть нашего пути прошла в полной темноте, поскольку
узкая дорога по обе стороны заросла деревьями. С листьев падали
крупные капли дождя, телега медленно ползла вперед.
- Зря мы не прихватили фонарь, - заметил Нед, и я с ним
согласился.
Наш домик темным силуэтом выделялся на поляне, окутанной ночным
сумраком.
Я зашел в дом, зажег камин и занес все, что нам удалось обменять
на рынке. Нед взял фонарь и занялся пони. Ночной Волк тут же устроился
поближе к огню, но так, чтобы не загорелась шерсть. Я подвесил чайник
и положил несколько вырученных монет к тем, что мы скопили для Неда, и
с грустью признался самому себе, что этого не хватит, чтобы отправить
его учиться. Даже если мы с ним наймемся к кому-нибудь до конца лета,
ничего не изменится. Да и не могли мы оба уйти из дома - ведь тогда
наши цыплята перемрут без надлежащего ухода. А если один из нас станет
сезонным рабочим, необходимая сумма наберется лишь за год или даже
больше.
- Нужно было давным-давно начать копить деньги, - мрачно заметил
я, когда вошел Нед.
Он поставил фонарь на полку, а потом опустился на стул. Я кивком
показал ему на чайник, который стоял на столе, чтобы он налил себе
чая. Между нами лежала жалкая кучка монет.
- Чего сейчас жалеть, - проговорил он и взял свою чашку. -
Придется начинать с того, что есть.
- Именно. Как ты думаешь, вы с Ночным Волком справитесь здесь без
меня, если я наймусь к кому-нибудь на работу?
- А почему ты должен наниматься на работу? - спросил он и спокойно
посмотрел мне в глаза. - Ведь деньги нужны на мое обучение.
Мне стало немного не по себе. Я мог сказать: «Потому что я старше
и сильнее и смогу заработать больше», но это было неправдой. Нед за
последнее время стал почти таким же широкоплечим, как я, а что
касается тяжелой работы, пожалуй, мог легко меня переплюнуть. Он с
сочувствием ухмыльнулся, видя, что я наконец понял то, что давно было
ему очевидно.
- Потому что я хотел бы сделать это для тебя, - тихо ответил я, и
он кивнул, прекрасно понимая, что на самом деле значат мои слова.
- Ты уже и так дал мне столько, что я никогда с тобой не
расплачусь. Благодаря тебе я теперь могу сам о себе позаботиться.
После этих слов мы отправились спать, и я улыбался, смежая веки.
Гордость, которую мы испытываем за наших детей, пропитана чудовищным
тщеславием. Я растил Неда, никогда особенно не задумываясь о том, чему
я его учу и как объясняю, что такое настоящий мужчина. И вот наступает
день, когда юноша смотрит мне в глаза и говорит, что может сам о себе
позаботиться, а мое сердце наполняется восторгом, словно я с успехом
выполнил возложенную на меня трудную миссию. Мальчик вырос, сказал я
себе, продолжая улыбаться.
Возможно, размышления о жизни ослабили мою защиту больше, чем
обычно, и ночью мне приснился сон, навеянный Скиллом. Такие сны
посещали меня время от времени, дразнящие и не утоляющие жажды,
поскольку они не подчинялись контролю и позволяли увидеть лишь обрывки
разных картин, но не давали удовлетворения, которое дарует настоящий
контакт. Однако этот сон переполняли возможности - я следовал за
единичным сознанием, а не выхватывал отдельные мысли разных людей.
Он больше напоминал воспоминание, чем видение. В этом сне я,
словно привидение, парил в Большом зале Баккипа, заполненном
элегантными людьми в роскошных одеждах. Играла музыка, и я видел
танцующие пары, но сам медленно двигался между группами беседующих о
чем-то придворных. Кое-кто поворачивался в мою сторону, кивал мне, но
мой взгляд ни на секунду не задерживался на их лицах. Я не хотел здесь
находиться; и они меня не интересовали. На мгновение я заметил водопад
роскошных медных волос. Девушка стояла ко мне спиной. На худой руке,
которую она подняла, чтобы нервно поправить волосы, я разглядел
несколько колец. Увидев меня, она присела в глубоком реверансе, я ей
поклонился, поздоровался, а затем смешался с толпой. Я чувствовал, что
она смотрит мне вслед, и это меня раздражало.
Но еще больше я разозлился, увидев высокого, элегантно одетого
Чейда, который стоял на возвышении за креслом королевы. Он тоже за
мной наблюдал. Потом наклонился и что-то прошептал на ухо Кетриккен, и
она посмотрела на меня. Едва заметным жестом королева подозвала меня,
и у меня замерло сердце. Неужели моя жизнь никогда не будет мне
принадлежать и я не смогу делать то, что мне нравится? Медленно,
словно в тумане, я повиновался зову королевы.
И тут, как это часто случается, мой сон изменился. Я лежал на
одеяле около камина. Мне было скучно. Как же это несправедливо. Там,
внизу, они танцуют, едят, а я должен оставаться здесь… мой сон изменил
направление, будто подул легкий ветерок и по воде пробежала рябь. Нет,
не так, мне не скучно, просто я ничего не делаю. Я медленно выпустил
когти и принялся их разглядывать. Под одним из них я заметил перышко
птицы, вытащил его, затем вылизал лапу и задремал у огня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35