Ошибся бы, жестоко ошибся бы такой
наблюдатель. Решалась серьезнейшая проблема, хотя в тот момент я
сам об этом не подозревал.
Мы со Свенторжецким остановились перед тем, что еще вчера гордо
именовалось клумбой. Почему-то в любой ВЧ по этой чахлой
растительности легко можно найти штаб. Как тщательно его не
прятали, отыщите клумбу с красными цветочками, похожими на
колокольчики, и посмотрите вокруг повнимательней. Они растут
прямо напротив командирских окон. Вот и здесь рядом находилось
пепелище штаба.
Я с нескрываемым раздражением поглядел на часы.
-- Куда запропастились эти болваны?!
-- Кто?
-- Ерофей и адъютант.
-- Придут, -- доходчиво объяснил Свенторжецкий. -- Позвольте! --
без всякой связи с предыдущим вскричал он. -- А это что такое?!
Я проследил взглядом за его вытянутой рукой.
-- Не вижу.
-- Вот это! Да я их уволю! Криминалисты, твою... Так и этак!
Он был, пожалуй, несправедлив. Заметить эту штуку было непросто,
особенно если не знать, что следует искать. Кто из следователей,
будучи в здравом уме и трезвой памяти, разыскивая диверсантов,
станет обращать внимание на каменные осколки. А вот
Свенторжецкий обратил. Чем хорошо умыл меня, потому что мне-то
полагалось заметить посреди разворошенной клумбы острый кремень.
Как только я заметил его, в голове зазвенели крошечные
серебряные колокольчики -- знак опасности.
-- Постойте, полковник, -- я перешел на официальный тон и
придержал рванувшегося было вперед Свенторжецкого.
Подобрав острую кремневую пластину длиной около двадцати
сантиметров, я оторопело уставился на нее -- такой неожиданной
оказалась разгадка. Больше всего пластина походила на огромный
птичий коготь, собственно, когтем и являясь. Об ее острые края
вполне можно было порезаться. Я покачал головой. Святая простота
Свенторжецкого оказалась пророческой, мы вляпались в историю, по
сравнению с которой все мои космические похождения -- не более
чем детский пикник.
Я повернул пластинку тупой стороной к полковнику.
-- Видите?
Тот мгновенно посерьезнел, прищурился и дернул щекой.
-- След пули!
-- Да. Так что охрана не проспала. Они попытались дать отпор, но
не их вина, что сражаться с таким противником солдат никто не
обучал. Да и шансов у них немного было. Я далек от мысли хаять
подготовку ваших диверсантов, полковник. Люди им не страшны.
Люди! А здесь им пришлось схватиться с созданиями куда более
жуткими.
-- Что вы хотите сказать? -- полковник облизал пересохшие губы.
-- На что больше всего похож этот обломок?
-- На чей-то коготь.
-- Чей? Признавайтесь?
-- Не знаю... Но хотел бы я полюбоваться на эту птичку.
Я вздохнул.
-- Не птичка здесь была вовсе. Коготь принадлежит дракону.
У Свенторжецкого глаза полезли на лоб.
-- Кому-у?
-- Дракону. Для вас не должно быть секретом, какое Управление я
представляю.
-- Тринадцатое.
-- Именно. Я им руковожу.
-- Па-анятно. -- Свенторжецкий как-то особенно смешно начал
растягивать гласные. Но по его лицу ясно читалось, что он
решительно ничего не понимает -- завеса секретности хорошо
изолировала мое Управление от остальных. Вы можете хоть что-либо
сказать про... Двадцать Первое Управление? Нет. И я нет. Вот и
про мое мало кто знал хоть капельку. Пришлось вкратце сообщить
полковнику, кто мы и что мы, наши цели и задачи. Бедняга ошалело
крутил головой, отказываясь воспринимать очевидное. В конце
концов капитулируя, он только и сумел в очередной раз протянуть:
-- Да-а...
И тут колокольчик тревоги зазвенел во мне просто оглушительно.
-- Полковник...
-- Слу-ушаю.
-- Прикажите своим солдатам раскопать эту клумбу.
-- Вы думаете...
-- Уверен!
Приплелся, наконец, взмыленный Ерофей. Я не сказал ему ничего,
только глянул разок построже. Домовой сразу все понял. Насколько
это было в моих силах, я избегал выговаривать своим подчиненным
в чужом присутствии. Никто не должен хоть на секунду усомниться,
что в нашем Управлении все в полном порядке. Потом я еще успею
высказать Ерофею все, что думаю о его нерасторопности. Никому не
позволено так ронять авторитет своего командира, будь ты хоть
трижды домовой. В следующий раз примчится на полусогнутых, а
пока я ограничился коротким:
-- Смотри.
Улыбку Ерофея словно водой смыло, когда он взял в руки коготок.
-- Неприятно, -- удачное нашел словечко. -- Чудо-юдо?
-- Пока не знаю, -- ответил я. -- Нужно будет отдать в
лабораторию, пусть Задунайский получше разберется. Он эксперт,
ему карты в руки.
Ерофей грустнел прямо на глазах.
-- Может отказаться? -- предложил он. -- Наша-то магия супротив
такой, что комар против орла. Не сдюжим, ей-ей не сдюжим. --
Опять его понесло на замоскворецкий лексикон! -- Мы, домовые,
овинные и прочие -- мелкие беси, тягаться с чудом-юдом не
приспособлены. Да и тебе...
-- Ерофей, люди погибли, -- отрезал я.
-- Так-то оно так... - вздохнул домовой.
Свенторжецкий тем временем развил бурную деятельность. Вся его
братия отложила прочь хитроумные приборы и криминалистические
чемоданы, вооружилась вульгарными лопатами саперными и
приступила. Как они копали, Боже, как они копали! Что там твой
стройбат, земля фонтаном летела, яма углублялась буквально со
сверхзвуковой скоростью.
Наконец лопаты заскрежетали о бетон.
-- Да здесь люк! -- крикнул кто-то из следователей. -- Сейчас
откроем...
-- Стоять! -- гаркнул я так, что в ушах зазвенело. -- Не
трогать!
-- Стоять! -- флейтой повторил Свенторжецкий.

-- Если бы я думал, что впереди нас ждут мины и замаскированные
пулеметы, то ни за что не рвался бы первым, -- ласково объяснил
я полковнику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63