Но Изида, без сомнения, соврала, сказав, что Кремп не проявил интереса к ее картам. Или же Кремп скрыл от нее, чту ему известно о роботах… Известно что? Покойникам известно всё, это аксиома.
Далее, Гроссман… Ему позарез нужен робот, причем, не утративший невинность… Хм, прямо как Брайт в отношении женщин. Зачем кибернетику робот, вопрос в известной степени праздный. Такие смышленые роботы заинтересуют кого угодно. Робот Краб догадался, что у лотереи есть некоторое сходство с Колесом Фортуны. Лагунский робот пошел дальше, он сам создал ситуацию, в которой убийство соответствовало бы определенной карте. Наверное, ему надоело ждать удобного случая. Жаль, что я раскрошил ему мозги, было бы любопытно в них заглянуть. Кто снабдил его такими сообразительными мозгами? Игорь Борисов, покойный — точь-в-точь, как Кремп.
Последняя компания: уфологи, Спиноза и Космический Разум. Чтобы решить, куда их пристроить, необходимо задействовать разум сравнимого масштаба. Поэтому пусть над ними поразмышляет Шеф.
Неизвестный преследователь, слегка порывшийся в моих вещах, ein Mann в греттином вкусе, представлялся мне в образе Кукки, последнего ее увлечения. С этим надо было что-то делать. Впрочем, успокаивал я себя, ближайшую неделю я буду находиться под защитой полиции — сначала лагунской, потом галактической, потому что именно ГП доверили сопроводить меня до Фаона.

25
Широту души офицеров ГП объясняют широтой пространств, находящихся под их контролем. «Теперь он от нас никуда не уйдет», — говорят они о преступнике, если расстояние до него составляет менее десяти парсеков. Как только давление за внешним люком упало до среднекосмического, я потребовал снять с меня наручники.
— Да куда ты денешься! — хором сказали оба моих охранника и стали наперебой выяснять, кто из них забыл ключ от наручников на пересадочной станции. Это любимая шутка гэпэшников.
Я молча смотрел в иллюминатор. Терминал медленно удалялся, корабль работал маневровыми, и еще не поздно было вернуться.
— Шутка, ха-ха, — обрадовал меня один из офицеров и достал ключ из кобуры.
Перелет до Терминала Лагуны прошел спокойно. Гэпэшники целыми днями играли в покер, я набивался к ним в компанию, предлагая в качестве ставки право решать, кому ночевать в моей каюте. Выиграв, я постановил, что ночевать буду один, а гэпэшники пусть тем временем следят друг за другом. К сожалению, для лишнего гэпэшника не нашлось на корабле свободного места, поэтому все четыре ночи оба спальных места в моей каюте были заняты. После того как меня отстранили от покера, я принялся читать «Введение в робототехнику», подаренное мне на прощание Гроссманом. Я обещал до следующей нашей встречи прочитать книгу от корки до корки.
— Значит, мы не скоро встретимся, — сказал он, не скрывая радости.
От Терминала Лагуны до Терминала Фаона мы добирались двое суток, и это притом, что Трансгалактический Канал работал на удивление исправно. Просто на Терминале Лагуны вдруг выяснилось, что мне в компанию достались два перестраховщика. Вместо того чтобы транспортироваться транзитом, мы последовательно прошли все одиннадцать перегонов, отделяющих Терминал Лагуны от Терминала Фаона. Каждый перегон мы проходили в три этапа: сначала транспортировался один из гэпэшников, затем отправляли меня, второй гэпэшник забирался в транспортировочную кабину лишь после того, как получал подтверждение, что я нахожусь в руках у первого. Я узнал, что такой способ перемещения соответствует новой инструкции, ее приняли после того, как одного преступника во время транзита выкинуло на промежуточном Терминале, и пока ГП выясняло, на каком из Терминалов это произошло, он выкрал у кого-то из пассажиров билет и транспортировался в обратную сторону. По словам охранников, его все-таки поймали, но, по-моему, они сказали это, чтобы меня ободрить.
Перелет от Терминала Фаона до самого Фаона на сутки короче, чем от Лагуны до ее Терминала — трое суток и еще половина. В остальном, разницы никакой: двухместная каюта, покер и «Введение» днем, уставной храп ночью, цикорный кофе с сухарем на завтрак, макароны по-флотски на обед и ужин. Общение со стюардессами сведено до: «Привет! — Охрана!!!», не помогало даже клятвенное заверение, что вся охрана стынет давно в открытом космосе.
В космопорте нас встречал капитан Ньютроп. Гэпэшники снова сослались на новую инструкцию, мол, сначала надо доставить меня в их представительство, и лишь потом меня передадут под расписку. Пожаловавшись Виттенгеру, Ньютроп сел в полицейский флаер и полетел за нами.
Фаонским офисом ГП командует майор Купер. Первым делом он заставил моих охранников написать сочинение на тему «Как я провел последние десять дней», дав им на это полтора часа — точно, как в школе. Пока они сочиняли, я подвергся устному опросу, после которого меня заставили подписать заявление, что к ГП у меня нет никаких претензий. Врач подтвердил, что телесных повреждений, которые можно было бы отнести к последним десяти дням, у меня нет, о душевных потрясениях он даже не поинтересовался. Потом Купер сверил мои показания с сочинениями охранников, и, не обнаружив существенных расхождений, дал согласие на передачу меня местным властям. В акте приема-сдачи было проставлено время, когда наручники ГП заменили наручниками фаонской полиции. «Теперь ты наш», — осклабился Ньютроп. Я ответил, что в чем-чем, а в измене родине меня упрекнуть нельзя.
Продержав сутки в следственном изоляторе, меня выпустили под залог. Затем наш адвокат составил сложный документ, согласно которому мое дело прекращается в обмен на согласие сотрудничать с властями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141