- Не говори чепухи. Я просто беспокоюсь. - А не стоит о нем беспокоиться, - посоветовала Нинеля. - Если он на обратном пути к нам попадет, им наши займутся. - Пошли? - Там дождик идет.
- Не успеешь промокнуть, старший лейтенант госбезопасности, - сказала Кора. Нинеля вдруг напряглась.
Нинеля и в самом деле просто и быстро провела Кору через незапертую дверь с обратной стороны административного корпуса. Дверь вела в подвал к мусоросборнику, оттуда лестница поднималась на второй этаж. Здесь они расстались - Нинеля не хотела рисковать.
В главном коридоре, разделявшем здание пополам, еле-еле светили плафоны. В боковых ответвлениях было совсем темно.
Впрочем, это и помогло Коре. Миша содержался в подвале, и Кора сразу догадалась, где это, потому что ход туда перегораживал стол, за столом сидела мускулистая медсестра и спала, положив голову на скрещенные руки. Притом мирно похрапывала басом. За спиной медсестры находилась стеклянная дверь, и Кора открыла ее. Мишу она отыскала в тупике подвального коридора. Перед боксом был стеклянный тамбур. В боксе Миши горела яркая лампа без абажура, оттого казалось, что там проводят ремонт. Миша сидел на продавленной койке на сером одеяле, скрестив ноги и покачиваясь. Кора попыталась проникнуть к нему, но эта дверь была заперта. Кора тихонько постучала в стекло. Миша услышал, поднял голову, удивился, потом обрадовался. Он попытался подбежать к перегородке, но ничего не получилось, он согнулся в три погибели, схватился за живот. Лицо его исказила гримаса боли. - Ты что, Миш, - спросила Кора. - Отравился?
Миша подошел к круглому отверстию в стекле, забранному частой сеткой.
- Нет, не отравился, - сказал Миша. - Они мне вкололи какую-то гадость, а теперь наблюдают, как я загибаюсь. - Зачем? Не может быть!
- Как раз с ними и может быть. Вспомни лабиринт, вспомни другие идиотские и жестокие тесты. Ах да, тебя еще не было!
- Ты думаешь, что это испытание? Тест? - А что еще? - спросил Миша. И тут его вырвало. На четвереньках он кинулся к ведру, что стояло в углу палаты. Он опустился на колени спиной к Коре - завел руку за спину и жестом прогнал девушку.
За спиной Коры во сне забормотала медсестра. Кора замерла.
- Я еще приду, - шепнула она в переговорное устройство. - Ты не бойся. Но Миша, судя по всему, ее не слышал. На цыпочках Кора миновала медсестру, которая уже почти проснулась, но, к счастью, жалела расстаться со сном.
Дальнейший путь вниз прошел без приключений. Кора пробежала до барака. Испытание? Зачем такое испытание?
Так она и сказала профессору, который лежал у себя на койке.
- Его отравили! Его точно отравили! И вы знаете, что я подумала? А вдруг теперь, когда начнется заварушка с переменой власти, они решили от нас отделаться: нет человека - нет проблемы. - Зачем?
- Они же тоже боятся. Судя по протоколам допросов, у них есть представление о том, что наша цивилизация обогнала их... намного. Так что замахиваться на нас все равно, что замахиваться на паровоз. - Они об этом не думают, - усомнился Калнин.
- Но почему? Почему?
- Мне надо увидеть Гарбуя. Если он жив, он, по крайней мере, что-то знает.
- Тогда я пойду с вами, - твердо заявила Кора. - Зачем?
- Я скажу вашему Гарбую, что над Мишей Гофманом проводят эксперименты! Он должен их остановить. В ином случае пускай поможет мне вернуться обратно. - Боюсь, что все это - не в его власти. - Сначала вы уверяете меня, что он - изобретатель этой системы...
- Но президента убили! А без президента Гарбуй - только тень самого себя. -А мы- подопытные кролики? Профессор Калнин ответил неожиданно: - Я оказался здесь, потому что не хотел быть кроликом, тем более мертвым кроликом. - Если так, то вы, по крайней мере, живы. - Пока жив, согласился профессор. Кора выглянула в окно. Дождь все продолжался. Было темно - хоть глаз выколи, ветер налетал волнами и пригибал к земле тонкие вершины кустов у забора из колючей проволоки. Там светили прожектора лагерь с десятком беспомощных пришельцев тщательно охранялся. Хотя, впрочем, убежать оттуда было легче легкого.
- Сейчас совсем темно и ливень, - сказал профессор, словно рассуждая сам с собой. - Но если к утру дождик успокоится, я схожу к вилле. В комнату без стука заглянула Нинеля и сказала: - Быстро в столовку! Быстро, говорю! Там полковник чрезвычайное сообщение произносит. Она затопала тяжелыми ногами по коридору. - Надо идти. - Эдуард Оскарович, с трудом поднялся с кровати.
- Вы одеяло возьмите, закутайтесь в него, - сказала Кора. - А может, вам вообще не ходить?
- Нет, я любопытный, - возразил Калнин. - Белье я поменял, а в одеяле во мне появляется что-то от римского сенатора.
Все уже собрались в столовой. Полковник стоял во главе стола.
- Ну вот, - сказал он, криво усмехнувшись при виде опоздавших. Спасибо, что почтили нас своим присутствием.
- Безобразие! - вслух произнесла Нинеля. - Люди стараются, а они ноль внимания.
Полковник постучал по столу небольшим кулаком, откинул назад маленькую усатую голову и сообщил, словно начинал торжественную речь на юбилее:
- Я рад сообщить вам, что только что закончилось заседание чрезвычайного Временного совета. На нем разбиралось много вопросов, как из области политики и экономики, так и военных. Создано переходное правительство, в которое вошли ряд известных военачальников. В частности, принято решение свернуть как экономически нецелесообразный, а политически вредный проект профессора Гарбуя по контактам с параллельным миром. Вы меня поняли?
- Нет, не поняли, - сказал Покревский. - Вы будете отправлены обратно. В ближайшее же время. У нас нет лишних денег на бесперспективные направления в науке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156