Как будто она довершила свое падение с обрыва, но не разбилась, а, подхваченная сильными руками, улеглась на гальку.
Если не считать равномерного движения волн, стояла тишина, тишина смерти или молчаливого умирания. И тогда, поняв, что возвратилась на свою Землю, возвратилась, опоздав ей помочь и, возможно, лишь для того, чтобы погибнуть вместе со множеством ни в чем не повинных людей. Кора, приподнявшись на руке, села и больно, в кровь, начала бить кулаком по камням,
- Сволочи! - закричала она. - Никакой им пощады быть не может. Скорпионы, отведавшие крови, каракатицы в погонах! Бандиты с челками! Гитлеры доморощенные!
- Погоди, - прервал ее голос, и тень упала па камни перед ней. Красиво выражаешься, но энергия уходит в свисток! А ну, перестань разводить истерику!
Голос принадлежал Милодару, и комиссар сильно серчал либо делал вид, что серчает.
- Я так виновата, - с трудом произнесла Кора, потому что при виде возвышающегося над ней, руки в боки, комиссара ИнтерГпола из нее как будто выпустили воздух и одновременно исчезла возможность борьбы, страха, отчаяния. Осталась лишь дурнота и сонливость... - Я ничего не сделала, комиссар. Я даже Мишу Гофмана не спасла...
- Значит, подтверждаешь? Я так надеялся, что эти, первые посланцы, чего-то перепутали.
- А эпидемия... двухдневная чума? - спросила Кора. - Жалко Мишу, сказал комиссар. - Тогда вставай! - Не могу,- призналась Кора. - Сейчас встанешь через "не могу", - пригрозил комиссар. - Ты у нас единственная из агентов, кто знает расположение тамошних помещений. Пойдешь туда.
- Не пойду, - ответила Кора. Несмотря на раскаяние и горе, она была в полуобморочном состоянии.
Рядом с ней стоял доктор... знакомый. Ага, она его видела дня три назад в подвале виллы "Ксения". - Приведите ее в порядок, доктор, - сказал Милодар. - Это невозможно, - сказал доктор. - Вы же видите, человек при последнем издыхании... - Спасибо, - просипела Кора. - Она не потеряла чувства юмора, - возразил Милодар. - Значит, будет жить. Но я объясняю вам все самым простым языком. Мы не знаем, что они там сделали с телом Миши Гофмана. Может быть, он в коме, может быть, они заморозили его тело - может быть, мозг его не разрушен болезнью. Мы не можем оставить агента погибать, если остается хоть маленькая надежда перенести его мозг в другое тело.
- Введите туда сотрудников, поговорите с тамошними военными, объясните им ситуацию...
- Доктор, вы сами не уверены в том, о чем говорите. Сколько это займет времени, при условии, что мы находимся с ними в состоянии войны и они считают, что Земля уже готова для вторжения. Мы должны отражать вторжение, а вы говорите: "Побеседуйте, втолкуйте, объясните!" Чепуха, доктор! У меня есть только одна надежда - Кора Орват. - И как вы себе это представляете? - Очень просто. Вы сейчас приводите ее в рабочее состояние. Заодно давайте ей все, что положено, от чумы. - Она не справится.
- Кора, - спросил Милодар, - если мы сейчас тебя подправим, ты согласна пойти туда обратно? Ты только не бойся. Я буду с тобой.
- Я не боюсь, комиссар, - сказала Кора. - Я не смогу.
- Молодец, - сказал Милодар. - Носилки! Вертолет! Флаер! Даю вам, доктор, пять минут. Через пять минут мы вылетаем обратно в параллельный мир.
- Это невозможно, - ответил доктор, но уже начал обрабатывать Кору. Во флаере, пока перелетали на базу управления. Кору ввели в интенсивный сон. Три секунды сна были равны десяти минутам.
Пока Кора еще спала, ей полностью перелили кровь, сменили костный мозг и очистили внутренние ткани от вирусов двухдневной чумы.
Когда она пришла в себя, в глубокой уверенности, что проспала десять часов, и лишь голова гудела не столько от чумы, как от экзерсисов, произведенных медиками, но в целом, хоть и слабенькая, она чувствовала себя готовой к любой борьбе за справедливость.
Она приподнялась на постели, медики отпрянули, потому что не были еще готовы к столь быстрому ее выздоровлению, по подвалам виллы "Ксения" прозвенели звонки и проревели сирены, призывая к одру Коры комиссара Милодара и милейшую старушку Ксению Михайловну Романову, также готовую к завершающей фазе операций.
- Нормально? - Милодар вбежал в бункер. Был он одет странно и для Коры непривычно. Не будучи еще кадровым работником ИнтерГпола, она не подозревала, что каждый агент, инспектор или комиссар имел несколько форменных мундиров на различные случаи жизни. И сейчас ей пришлось увидеть комиссара Милодара в боевом мундире парадного толка, каковой надевается лишь для ежегодного парада организации в Галактическом центре и символизирует победу над силами беспорядка. От светло-голубого, частично отражавшего свет, туго облегающего мундира с пышными буфами, украшенными горящими переливчатыми эполетами, до высокого головного убора, имеющего происхождение от треуголки Наполеона, но украшенного белыми страусовыми перьями и обильно расшитого золотом, до тяжелых на вид сапог с врезанными в подошвы выдвигающимися бритвами, способными распилить стальную дверь, до, наконец, орденов и знаков, украшающих грудь комиссара, он был мечтой солдафона, сказкой для недоигравшего в детстве фельдмаршала и источником трепета для тех, кто до старости останется в душе капралом.
- Побежали, - сказал Милодар Коре. - Пока переход открыт. Мы им не мешаем. С минуты на минуту они намерены двинуть в него войска. Генерал Лей на белом коне уже гарцует на площади с их стороны. - А мы куда? - еще слабым голосом спросила Кора. - Ты знаешь - спасать и жестоко мстить! воскликнул Милодар, который тоже недоиграл свою роль в детстве.
- Ах... - Кора поднялась, и ее повело в сторону. Медики подхватили ее, и этим воспользовались костюмеры, вбежавшие за Милодаром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156