Требуется затратить очень много сил и времени для того, чтобы войти в доверие к ним. Обычно людям это не удается – гномы отвергают любые предложения дружбы и строго придерживаются того договора о мире и сотрудничестве, который первый герцог Вейенто, Мэлгвин, заключил с их вождями.
– Стало быть, у тебя есть собственные деньги, хоть ты и молокосос, – сказал Егамин.
– Ну да. Я ведь только что тебе об этом рассказывал.
– Ага. Значит, ты – знатный молокосос.
– Можно выразить и так.
Егамин воззрился на него с возмущением.
– А теперь скажи мне, Бальян, против чего ты протестуешь: против «знатного» или против «молокососа»?
– По большому счету неверно и то, и другое. Я не так уж молод, коль скоро в состоянии жить один, сам могу поймать зайца или договориться с другими людьми о том, чтобы для меня выпекали хлеб.
– Кстати, дай его сюда, – оборвал Егамин.
Он схватил черствую лепешку и в мгновение ока сглодал ее желтыми квадратными зубами.
– С другой стороны, – неторопливо продолжал Бальян, – трудно считать меня знатным…
Егамин застыл с последним недожеванным куском за щекой. Потом его бородатая челюсть медленно задвигалась вновь.
– Так ты – ублюдок герцога? – выговорил наконец Егамин. – О тебе болтали. И люди в поселке, и наши – тоже.
– Вот против слова «ублюдок» я намерен протестовать, – сказал юноша.
– Почему? Разве оно неточное?
– Слишком уж точное… и к тому же оскорбительное.
– Прости. Прости. – Гном забегал глазками, о чем-то поспешно размышляя. Потом удивленно спросил: – А как тебя называть?
– Просто по имени. Бальян.
– Но герцог – твой отец?
– Да.
– Ты с ним знаком?
– Нет.
– Придется познакомиться, – сказал Егамин.
– Но я вовсе не хочу знакомиться с моим отцом! – возмутился Бальян. – Для чего мне это? Шестнадцать лет он не желал ничего слышать обо мне, и вдруг я к нему явлюсь: «Милый папа, я – твой ублюдок… Позволь тебя обнять!»
– Ага! – возликовал гном. – Ты сам себя так называешь.
– Мне можно, тебе нельзя.
Гном опять насупился, потом махнул рукой:
– Меня предупреждали, что понять человека практически невозможно. Занятие для слабоумных. А я – один из самых умных. – Он понизил голос и добавил: – Я посещал специальные курсы «Основы человечьих повадок, их обычаи, бытовое поведение и представления о хорошем». У нас организовали несколько лет назад для желающих.
– Здорово! – восхитился Бальян. – А кто там преподает?
– Самые мудрые гномы, разумеется.
– Вам лучше бы пригласить в качестве консультанта какого-нибудь человека, – посоветовал Бальян.
Егамин сильно замахал руками.
– Ты что! Ты что! Людям запрещен вход в наши города. Ты разве не знал? Это предусмотрено договором с герцогами Вейенто. Твой отец, кстати, подтвердил эту договоренность. Ни один человек… кроме некоторых особых случаев… – Он задумался. – Впрочем, в виде учебного пособия человек был бы на таких курсах очень кстати.
– В виде консультанта.
– Нет, – сказал гном тоном, не терпящим возражений.
– Хорошо, – согласился Бальян. И вдруг вскинулся: – Не меня ли ты хочешь пригласить на эту должность?
Гном замялся.
– Ну, раз уж ты об этом заговорил… Впоследствии можно было бы подумать и о такой форме сотрудничества… Нет, вообще-то я пришел по совершенно другому делу. Необходимо поговорить с герцогом.
– Вот ты и поговори. Гномам не запрещен вход в человеческие поселения. И в замок Вейенто – тоже. Входи да разговаривай сколько душе угодно.
Бальян снял зайца с огня и, положив на глиняное блюдо, начал разделывать. Гном нервно поглядывал то на мясо, то на выход из хижины, то на спокойное лицо юноши. Наконец Егамин снова решился нарушить молчание:
– Видишь ли, я не могу.
– Ну так пусть этим займется кто-нибудь из ваших мудрейших.
– Невозможно.
Бальян отложил нож, уселся удобнее, уставился в лицо своему собеседнику.
– Егамин, у тебя есть какое-то важное дело к моему отцу. Я так и не понял, кто все-таки должен обсуждать его с герцогом Вейенто.
– Ты, – сказал Егамин.
– Кажется, я достаточно ясно высказался по последнему вопросу. Нет.
– Да, – упрямо заявил Егамин.
– Почему?
– Я открою тебе… – Егамин облизнулся. – Нет, сперва давай поедим.
– Может быть, сначала все-таки объяснишь?
– Я боюсь, что после этого объяснения ты меня выгонишь и не видать мне зайчатины, а она на удивление хорошо пахнет. Обычно человечья кухня жутко смердит.
Бальян рассмеялся.
– Это потому, что в поселке чаще всего пахнет подгоревшей кашей. Угощайся. Давай разговаривать за едой.
– Ты действительно волнуешься? – удивился гном.
– По правде сказать, да, – кивнул Бальян.
– Это хорошо… Дело очень деликатное. Видишь ли, ваши горняки добрались до одного места, которое им представляется богатым месторождением берилла.
– Что-то я не слышал об этом.
– Еще услышишь. Они близки к цели. Завтра-послезавтра отыщут.
– Если это месторождение находится на землях, которые, согласно договору, людям разрешено разрабатывать, не вижу проблемы, – сказал Бальян. – Уверяю тебя, герцог Вейенто не нарушит ваших прав ни на йоту.
– Так-то оно так, да это мы хотим нарушить ваши права… – вздохнул гном. – Просить об этом герцога лично мы не можем. В герцогстве все по закону. В обход закона можно пойти только в одном случае: если действовать через родственников.
– Это ваши мудрейшие на курсах «Основ человечьего поведения» тебе рассказали?
– Да нет, просто так делаются дела во всем мире и у всех народов, не только у людей, но и у гномов, и у драконов – если таковые существуют… вообще у всех.
Бальян рассмеялся.
– Я – не самый удачный выбор родственника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173