– Это все понятно, – кивнул дознаватель. – Только объясни мне другое: почему происходили кражи?
– Не знаю.
– Как это, не знаешь?! Про Поток знаешь, про волны знаешь, а сказать, почему, не можешь… Я тебе не верю!
– Да не верь, если не хочешь… В самом деле, не знаю. Поток – словно река, несущая свои воды по руслу. А река обычно что делает? Подмывает берег и уносит с собой песок, частички глины, упавшие ветки, словом, все то, что не принадлежит руслу, а произошло извне.
– И что?
– Если бы речь шла о заклинании, все было бы понятно, но тут… Дикая Сила, ничем не управляемая. Возможно, она подхватила встретившиеся на пути чьи-то чувства или мысли и, пропустив через себя, переделала… Правда, не знаю! Я же не магик, забыл?
– Магик, не магик… – недовольно проворчал Кайрен. – А сейчас куда топаешь?
– К тому, кто понимает в извлечении больше меня, конечно.
– К магичке?
– Именно.
– И что ты ей скажешь?
А и правда, что я скажу? Когда приду на место, придумаю. Наверное. Может быть.

***

Открыв дверь, Варита едва поборола явственно читавшееся на бледном лице желание выгнать надоедливых посетителей вон. Но к счастью, справилась с гневом и снова пустила нас в дом.
– Вы все-таки желаете, чтобы я занялась извлечением ?
– В том больше нет нужды, – заверил я, и магичка удивилась:
– А зачем тогда приходили первый раз? Сказали ведь, что…
– Собственно, мы хотели всего лишь понаблюдать. И нам это удалось.
– Чего же вы еще хотите?
Она поерзала плечами под пушистой шалью. Неужели, в доме так холодно? Правда, я одет по-уличному, могу и не чувствовать. Но на прошлой ювеке, когда погода была не в пример теплее нынешней, магичка точно так же дрожала и куталась. Может, ее лихорадит? Если так, то странно: никогда не встречал мага, неспособного позаботиться о своем здоровье. Собственно, этим они занимаются прежде и охотнее всего. Что же тогда заставляет женщину мерзнуть рядом с натопленной печью? Отсутствие тепла, разумеется. Но вот какого именно тепла?
Каждое существо – часть мира, независимо от размеров и значимости. Но эта часть, хоть и является фрагментом картины, отделена от нее, как кусочек мозаики: сам по себе кажущийся никчемным, он необходим только в общем узоре, но, дополняя рисунок, не теряет жесткости своих границ. Так и человек: пребывая в мире, сам по себе является миром. Замкнутым. Да, происходящее снаружи находит отражение внутри. Отражение… Но оно не возникнет, если нет зеркала, поглощающего картинку извне и помещающего ее в толщу стеклянной глади. Тепло снаружи никогда не согреет, если… Внутри не сложен костер, который можно зажечь.
Я посмотрел на Вариту. Еще раз. С кочки повыше, на которую только что вскарабкался.
Женщина, не особенно красивая, чтобы наслаждаться любовью, не достаточно талантливая, чтобы овладеть магией так, как того желает. Одинокая, поселившаяся в маленьком городке, расположенном совсем рядом с северной столицей, но остающимся все той же деревенькой на глинистых берегах Хэйни. Несбывшиеся мечты. Неосуществленные надежды. И неясное желание получить… незнамо что. Но получить непременно, и как можно скорее!
Знаю, кто главный виновник. Вот только вины нет.
– Скажите, hevary, что Вы чувствуете, когда проводите извлечение ?
Магичка сдвинула брови.
– Какая разница? Это мои чувства, и я вправе не открывать их непосвященному.
– Хорошо, поставлю вопрос иначе: о чем Вы думаете?
Она качнула головой:
– Думаю? Ни о чем лишнем. Только о том, что делаю, иначе…
– «Капли» не родятся? Понимаю. Но не примешивается ли в эти минуты к Вашим мыслям о магии кое-что другое?
– О чем Вы?
Я постарался сделать тон голоса по возможности ласковее и дружелюбнее, чтобы усыпить зерна Хаоса, встрепенувшиеся было в почве души Вариты:
– Чем по сути своей является извлечение ? Самой обычной кражей. Вы насильно задерживаете Поток, а потом лишаете его сокровенного. Согласны?
– Он не скудеет!
– Кто знает? Может быть, ему больно от Ваших касаний? Может быть, он стонет и плачет, пытаясь вновь обрести свободу, неважно. Но Вам… Вам ведь тоже больно?
Во взгляде магички колыхнулась рябь страха:
– С чего Вы взяли?
– Потому что знаете, каково это – быть обделенной. Обворованной. И совершая кражу «капель», мучаетесь, как если бы крали у Вас. Злитесь. Ненавидите. Страстно желаете обрести то, чем никогда не владели и не овладеете. Верно?
Черты бледного лица исказились, когда Варита зло выдохнула:
– Да, я знаю! И Вам не понять, что значит прикоснуться к магии, подержать ее в руках и… уронить! Да, я ненавижу! Тех, кто не прилагает усилий, но получает все… Разве это справедливо? Я потратила столько лет, я училась так прилежно, как только могла, прилежнее многих, и все впустую! Почему кто-то может все, а я – ничего?! Разве я хуже их? Разве хуже?
В светлых глазах появились слезы, горькие и омерзительные. Если она заплачет сейчас, то станет ненавидеть себя еще сильнее… И жители Кенесали будут охвачены чужой ненавистью, а этого случиться не должно: пусть каждый борется только со своими, ЛИЧНЫМИ демонами.
Я подошел к магичке и взял ее ладони в свои.
– Ничуть не хуже. Но и не лучше тоже. Не надо равнять себя с другими, hevary: у любого существа в этом мире своя цель и свой смысл жизни. Правда, мы не всегда его узнаем, но он есть. Если Вы родились одаренной, пусть и не достигли каких-то особенных высот, значит, так и должно быть. Значит, Вы заняли именно то место, которое предназначено судьбой. Оно Вам не нравится? Я свое тоже временами ненавижу. Но чем дольше живу, тем больше убеждаюсь: все, что случается, случается к лучшему. Пусть не для нас с вами, но для кого-то наше существование необходимо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112