Он был полным, круглолицым, маленького роста человечком. Его глаза, с мешками под ними, скрывались под затемненными очками в металлической оправе. Его кожа была сероватого цвета, испещренная крапинками и пятнышками, отчего он казался старше своих шестидесяти лет. На нем был темно-голубой костюм, хорошо сшитый, но довольно простой. Однотонный галстук был также голубого цвета, чуть светлее костюма. Он медленно и сосредоточенно поглощал свою баранью отбивную.По слухам, когда во время одного из банкетов в ресторане Робинсона Капоне, вытащив из-под стола бейсбольную биту, забил ею до смерти двух членов своей шайки, Гузик продолжал спокойно поглощать десерт. И когда Капоне, с окровавленной битой в руках, стал держать речь перед ошарашенной аудиторией, указывая на убитых и говоря, что это должно научить других держать язык за зубами и быть преданными, Гузик, говорят, потянув Капоне за рукав, сказал с набитым ртом: «О'кей, Аль, достаточно, мы тебя поняли».– Геллер, – произнес Гузик, подняв голову от тарелки и изобразив на своем заплывшем лице некое подобие улыбки.– Добрый вечер, мистер Гузик.Официант в красном пиджаке, чье английское произношение поразило меня почти так же, как и предвыборное обещание мэра Келли, приготовил для меня столовый прибор.– Садись. – Толстый маленький человек жестом пригласил меня за стол. На его толстых пальцах не было дорогих украшений – лишь одно обручальное кольцо.– Спасибо, – сказал я и пододвинул к себе стул.Он кивнул Греку, который сопровождал меня, и тот сел за один из ближайших столов вместе со своими приятелями-телохранителями.– Как вы сегодня с Греком пообщались?– Я не бил его по голове, а он не прикончил меня. Думаю, мы хорошо поладили.Гузик засмеялся своим хрюкающим смехом.– Теперь я вижу, почему Фрэнк ценил тебя. Он имел в виду Фрэнка Нитти.– Как вы узнали, что я отправился в свой офис? – спросил я.– Я не узнавал. Просто одного человека я отправил туда, а другого – в отель «Мориссон».Маленький толстый негодяй продумал все.– Мистер Гузик, прежде чем мы начнем о чем-либо говорить, я хочу кое-что вам сообщить. Лейтенант Друри получил ордер на ваш арест.Гузик слегка пожал плечами.– Я поговорю со своим адвокатом. Он зайдет в полицейский участок. Завтра или послезавтра.– Но сейчас-то вы находитесь в общественном месте...– Не будь дураком. Геллер. Неужели полиция будет беспокоить меня здесь? Кто такой Друри, чтобы я боялся его?Он имел в виду, что Английский ресторан был тем местом, где Гузик расплачивался с полицией, прокурорами и политическими деятелями всего города. Откупался от них. Так что он чувствовал себя здесь в безопасности.– У меня есть работа для тебя, – сказал он, отрезая очередной кусок отбивной.– Я полагаю, вам известно, что я работаю на Джима Рэйгена, – ответил я как можно вежливее. – Я не хочу оскорблять вас, мистер Гузик, но есть такое понятие, как конфликт интересов.– Ты мне нравишься, Геллер, – сказал он. Не думаю, что это было правдой. Я был уверен, что он никого и ничего не любил на этом свете, кроме, возможно, своей семьи, денег и еды. Наверное, подобное можно сказать о многих людях.– Преданность – важное качество, – продолжал Гузик. – Аль был предан мне, а теперь я предан ему. Сейчас он там, в Майами, с помутившимся рассудком, и многие парни считают, что ему больше не надо платить. У нас нет специальной платежной ведомости на такой случай, но я продолжаю регулярно переводить ему деньги. Это и есть преданность.Он проглотил кусок баранины и замолчал, словно ожидая моего ответа. Но я не знал, что сказать. Я лишь чувствовал на себе взгляд его телохранителей.– Мы с тобой не друзья, – сказал Гузик. – Я не могу ожидать от тебя какой-то особой верности. Если ты сделаешь для меня работу, то тогда я могу ожидать этого. Однако ты и я – скажем так, ты и Фрэнк – понимали друг друга. Чтобы быть точным, для меня ты тот парень, который однажды оказал мне услугу. Парень, которому можно доверять. Это не мало. Я не могу сбрасывать это со счетов.– Вы уже оказали мне ответную услугу, мистер Гузик, – сказал я, имея в виду, что я просил его оставить в покое племянницу Рэйгена, потому что она была моей девушкой. – Я не считаю, что вы мне чем-то обязаны.– Да ладно тебе! Когда эти свиньи похитили меня с целью выкупа, нам нужен был человек, которому могли доверять обе стороны. Человек, который мог бы доставить деньги. И когда во время обмена запахло порохом, ты не сдрейфил, не бросил меня. Ты выручил меня. О таких вещах я не забываю.Он докончил свою баранью отбивную, когда стрелки на часах показывали чуть больше десяти вечера, и я подумал, было ли это для него поздним ужином или всего лишь легкой закуской. Он налил себе чуть-чуть вина, затем подлил немного мне.– Джим Рэйген – мой друг, – сказал он. – Все это лишь недоразумение.– Мистер Гузик, я был там. В меня стреляли. Я доставил Рэйгена в госпиталь. Теперь он останется инвалидом. Извините меня, но это нельзя назвать недоразумением.Глаза Гузика прищурились под серыми стеклами очков. Он поднял указательный палец и направил его на меня, говоря:– Это сделал не я. Это сделал этот полоумный ублюдок Сигел.Я почувствовал, как у меня напряглись на лице мускулы:– Сигел? Багси Сигел?– Никогда не называй его так. А то он убьет тебя. «Да и ты не любишь, когда тебя называют „Грязным Пальцем“, не так ли, Джейк? Но ты не можешь не замусолить свой большой палец, изо дня в день пересчитывая банкноты».– Почему Сигел? – спросил я.– Сигел хочет, чтобы Рэйген ушел. Он считает, что когда Рэйген уйдет, то и возглавляемая им «Континэнтэл Пресс» прекратит свое существование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91