В его доме кто только не перебывал: радикалы-республиканцы, придворные Луи Филиппа, легитимисты, жаждавшие воцарения графа Шамборского как истинного представителя династии Бурбонов, а теперь еще и Луи Наполеон, надежда партии бонапартистов. Казалось, Родерик не имеет ни цели, ни политических пристрастий, но он прилежно и неустанно работал над сбором сведений. Зачем? Зачем? Этот вопрос сводил ее с ума.Если каким-то чудом она сумеет сыграть отведенную ей роль и заставить Родерика оказаться в нужное время и в нужном месте, тогда то, что произойдет потом, будет на ее совести. Это тоже не давало ей покоя.А если у нее ничего не выйдет, если он не окажется в том месте, тогда ее бабушка пострадает, может быть, умрет. Этот страх преследовал ее неотступно.Примерно час спустя к ней постучала Джулиана, потом открыла дверь и заглянула внутрь.— Слава богу, ты все еще одета! Идем! Скорее!— В чем дело?— Они устроили гонку!— Кто?— Гвардия, конечно. На Сене. Захвати плащ!Мара подбежала к двери.— Они с ума сошли?— Пьяны, уж это точно.Эта последняя реплика прозвучала приглушенно: Джулиана повернулась и побежала по коридору. Мара колебалась недолго. Все было лучше, чем ее бесконечные и бесплодные раздумья. Схватив на ходу плащ, она последовала следом за Джулианой.В эту холодную ночь на улицах было скользко и грязно, полурастаявший снег в свете фонарей казался черным. Гости, закутанные в меха и теплые, застегнутые на все пуговицы шерстяные плащи, оскальзываясь на мокром булыжнике двора, торопились рассесться по каретам. Несколько кучеров разогревали лошадей, гоняя их взад-вперед по улице, чтобы не застаивались на холоде, поэтому все втиснулись в кареты, стоявшие наготове перед домом, чтобы совершить короткую поездку до берега реки. Поначалу все были возбуждены выпитым за ужином вином и предвкушением забавы, но поездка по темным холодным улицам через площадь Бастилии к мосту Аустерлиц отрезвила участников вылазки. В конце концов все стали проклинать непредсказуемого хозяина дома, в то же время смеясь и покачивая головами в невольном восхищении. Невозможно было предугадать, что выкинет Родерик в следующую минуту. Он был подвижен и неуловим, как ртуть, этот удивительный принц. Совсем не похож на чопорных и скучных придворных!Никто точно не помнил, как родилась мысль о гонке. Казалось, она последовала за разговором об условиях гребли на Эльбе в Пруссии, но возникла ли она в результате пари, спора или просто из винных паров, никто не мог бы сказать. Никакой явной ссоры не было, но мужчины разделились на две группы гребцов, одну из них должен был возглавить Родерик, другую — прусский кронпринц.Сена была одним из основных путей сообщения в Париже, ее зеленовато-бурые воды несли на себе значительную часть продаваемых в городе товаров. Их возили на небольших люгерах и на массивных баржах, но чаще всего на узких весельных лодках с квадратной кормой и острым носом, легко проходивших под арками мостов. Этими маленькими суденышками обычно управлял один человек с длинным веслом на корме, хотя иногда еще одного гребца ставили на нос. У каждой такой лодки был свой хозяин, обычно они переходили по наследству от отца к сыну. На ночь эти лодки скапливались целыми маленькими флотилиями возле набережных, особенно в тех местах вверх по реке, где швартовались более крупные суда. Родерик со своей гвардией отправился вперед, чтобы сторговаться с сонными владельцами о найме четырех лодок.К тому времени, как подъехала основная компания, четыре лодки уже ждали под мостом. Было решено поставить по человеку на носу и на корме. Гвардейцы бросили жребий, чтобы рассадить гребцов по лодкам. Управлять первой лодкой выпало пруссаку и Этторе, второй — Михалу и Труди. Они образовали первую команду. Родерик должен был грести на пару с Жоржем, а Лука — с Жаком. Это была вторая команда. Маршрут длиной в две мили пролегал по прямому отрезку реки до двух островов — Сен-Луи и Ситэ. Здесь командам предстояло разделиться: первая направо, вторая налево. Потом, сойдясь за вторым островом, они должны были пройти следующий прямой отрезок до Королевского моста. Кто первый выйдет из-под моста, тот и будет считаться победителем.Они собрали целую толпу. Между лодками и берегом шла непрерывная словесная перепалка. Три гризетки под мостом срывали цветы и вуали со своих шляпок и бросали их Жаку и Жоржу. Близнецы отчаянно флиртовали, в то же время успевая рассовывать по карманам сыпавшиеся на них знаки внимания. Этторе присоединился к веселью. Остальные сделали вид, что не замечают хорошеньких белошвеек.Джулиана спрыгнула с подножки кареты и подбежала к ограждению моста.— Родерик! — крикнула она, перегнувшись вниз. — Я хочу с тобой!— Рисковать купанием в Сене? Весьма нежелательно, — раздался снизу ясный и звучный голос Родерика. Он был нетрезв. Его лицо, освещенное кормовым фонарем, казалось бледным, но глаза блестели ярко, пожалуй, даже слишком ярко. — Наш досточтимый родитель никогда бы этого не одобрил и был бы прав.— Его здесь нет.— Неопровержимый аргумент. Но твое присутствие создаст нам гандикап.— Если это так важно, Шери может сесть в лодку к Эрвину, и мы сравняемся.— По прекрасной обузе в каждой команде? Что ж, посмотрим, которая из вас первой запросит пощады.«Это буду не я», — с отчаянной решимостью сказала себе Мара. Если бы не это презрительное замечание, она могла бы отказаться. Вода под мостом текла черным стремительным потоком, пузырилась, образовывала завихрения, говорившие о неизведанных подводных течениях. Ветер на реке дул сильнее, слабый свет кормовых фонариков и уличных фонарей не разгонял тьму, а лишь углублял ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125